Когда закон бессилен

он продал. Может, у кого из знакомых гостит.

—   Так какого дьявола твои лопухи не проследили за ним?! — воскликнул майор. — Ведь...

—    Ты тогда сам запретил! — раздраженно отве­тил Зяблов.

—    Надо искать пчеловода, — резко бросил Зи­мин, — а то чувствую я — хреново все кончится. Басов, сука, отстранен, а ходит, что-то вынюхивает., Феоктистов, паскуда, отпуск взял по состоянию здо­ ровья. А сам в спортзал каждый день ходит. Ногами по мешку лупит, каратист хренов! И Ивачев, проку­рор наш новый, тоже в сыщика играет. Что-то он к твоей племяннице, то есть, к вдове твоего племянни­ка зачастил. Копает, сучонок!

— Ивачев и Ирке ходит? — заволновался Зяблов.

—    Ходит, — кивнул Зимин. — Врачу постоянно звонит. Ты с доктором-то не разговаривал? А то ведь - ты единственный ее родственник по линии мужа. Может, и заберешь...

—    Он и слушать об этом не хочет!

—    А вот это уже хреново, — сделал вывод май­ор. — Значит, не доверяют тебе Ирку. Но пока вол­ новаться особо насчет нее не надо, — успокаивая себя и Зяблова, сказал он. -— Я разговаривал с одной медсестрой. Ирка чего-то боится, почти дура. Все плачет, ни с кем не разговаривает. Так что с ней пока порядок. Надо Волошина кончать. Неужели за ним. кто-то стоит? Ведь машину Руки взорвали! Да, — он посмотрел на Зяблова, — ты говоришь, его в деревне нет. Откуда знаешь?

— Там пара одна под видом отпускников дом сняла, — ответил Зяблов. — Как только Волошин в деревне появится, они сразу же сообщат.

—    Здравствуй, — поздоровался Феоктистов с ма­терью участкового. — Василий дома?

—    Дома. Он сейчас приедет. С отцом поехали сети проверять.

—    Ай да лейтенант, — весело изумился капи­тан. — Браконьерством занимается?

—    Да вы что, — испуганно замахала руками жен­щина. — Они...

—    Пошутил я, Клавдия Борисовна, — улыбнулся капитан.

—    Пошутил? — сердито сказала она. — Ну и шуточки у вас, товарищ капитан! Так ведь можно...

—     Клавдия Борисовна, — показывая всем своим видом, что он торопится и здесь только потому, что дело очень важное, перебил ее Сергей, — Василий никуда уезжать не собирается?

—    Да нет, — она внимательно взглянула на него. — А почему вы спросили?

Расслышав в ее голосе беспокойство, Феоктистов понял, что перестарался.

—    Да так, — как можно спокойнее сказал Сер­гей. — Просто я узнал, что он в отпуске. Я ведь сейчас тоже бездельник. Вот и подумал — может, рванем с Василием вдоль по Волге-матушке. Дней так на десять. Вода, воздух, уха на костре. Благодать! А то все город да город. И еще рожи эти бандитские. Вы как? — располагая ее к себе, спросил Феоктистов, — Не будете возражать?

Он добился своего. Беспокойство в глазах женщи­ны исчезло.

—    Да, конечно, нет, — махнула она рукой. — Я уже сама Ваське говорила — поезжай в деревню к бабушке, моей матери. А он ни в какую. Он же раненный. И болит рана. Хотя он и виду не показы­вает, но ведь по нему вижу — болит. Так что, това­рищ капитан...

—     Клавдия Борисовна, — мягко укорил ее Феок­тистов, — ну зачем вы так? Вы же мне в матери годитесь, а зовете товарищ капитан. Сейчас я в отпу­ске, и зовут меня Сергей, — засмеялся он. — А то с этим «товарищ капитан» я уже и имя забывать начал.

—    Мам! — с веселым возгласом в дом вошел Василий. — Мы с отцом такую... — увидев капитана, сконфузился. —Здравия желаю, — покраснев, про­бормотал он, — то...

—    Все, Вася... — засмеялся Феоктистов. — Я тоже вольная птица. Ты вот что, — сразу перешел он к цели своего визита, — может, рванем куда-нибудь по Волге? Мать твоя не против, — исключая возмож­ ность отказа, сообщил он. — И даже, если я правиль­но понял, наоборот за.

—    Вы поговорите, — засуетилась Клавдия Бори­совна, — я сейчас на стол накрою. Вы не отобедае­ те? — спросила она. — Я пельменей настряпала.

—    Все дела по боку, — обрадованно заявил Фе­октистов, — я пельмени очень люблю.

Явно обрадованная хозяйка заспешила на кухню.

—    Какого черта, лейтенант?! — едва она вошла, свирепо прошептал капитан. — Тебе что было ска­ зано?!

—    Да я это... — попробовал оправдаться Васи­лий,.— хотел...

—    И хорошо, что не уехал, — засмеялся Сер­гей. — У подполковника одна задумка появилась. Но предупреждаю, — серьезно сказал он, — это, так сказать, отсебятина. И если...

—    Вы тогда хорошие слова сказали, —негромко прервал его Василий, — «когда закон бессилен», по­мните? Я думал на этим и понял, что надо помочь ему, закону, стать сильнее. Ведь не может бесконечно выигрывать Зяблов только потому, что, как говорит­ся, зацепиться не за что. Можете рассчитывать на меня, — твердо заявил он.

—    Но ведь и убить могут, — счел нужным предо­стеречь его Сергей, — а в худшем случае — ив тюрьму посадят.

—    Что нужна делать? — спросил Василий.

—    Все, — входя

в

спальню Зяблова, Горбун по­казал

в

усмешке золотые зубы, — хана ментенку. Сегодня или завтра сделают.

—    Кто? — спросил Константин Федорович.

—    Да встретил знакомых, — неопределенно отве­тил уголовник. — Вместе в Новочеркасске в крытой были. Гастролеры. Только это, — словно нехотя до­бавил он, — бабки нужны.

—    Возьмешь у Клоуна.

—    Они баксы просят, — сообщил Горбун.

—    Понятно, что не деревянные, — засмеялся Зяблов. Потом уже серьезно спросил. — Слышал про Руку? — Горбун молча кивнул. — Как ты. думаешь, кто его машину подорвать мог?

—    Да кто угодно, — буркнул тот. — Кому-то до­рогу перешел, и копец. Тамбовские — ребята еще те. Они вон даже в Питере почти у руля стоят. Скорее всего, засек кто-то Руку, и хана ему пришла.

— Значит, считаешь, что его тамбовские взорва­ли? — нахмурился Константин Федорович.

—    Может, и они, — Горбун пожал покатыми плечами. — А может, кто другой. Возможно, и сами себя трахнули, — неожиданно предположил он. — С Рукой мои парни поехали. А они любители разной хреновиной попугать. Вот и рвануло.

—    Ну ладно, — переменил тему Зяблов. — Ты мне вот что скажи: кто будет участкового... — под­ ыскивая нужно слово, нахмурился.

—    Мочить что ли? — подсказал Горбун. Кон­стантин Федорович поморщился, но кивнул.

—    Я же базарил, — напомнил уголовник, — мои...

—    Зимин просил узнать, кто будет с участковым заниматься, — найдя подходящее слово, прервал его Зяблов.

—    А ему-то это на кой? — подозрительно взгля­нул на него Горбун.

—    Неужели непонятно! — вспылил Константин Федорович. — Майору нужно помочь! Он и так очень ри...

—    Так ты хочешь, чтобы я этих бродяг зало­жил?! — зло прервал его Горбун. — А этого не ви­дел?! — левой рукой ладонью хлопнул по согнутой правой.

—    Ты что себе позволяешь! — заорал Зяблов.

—    А ты за кого меня держишь?— процедил уго­ловник.

—    Да ты что! — побагровел Константин Федоро­вич. — Забыл, как я тебя из грязи, из гнилого болота вытащил? Если бы не я, ты бы сгнил уже! У тебя руки по плечи в крови! А ты полтора года в дурдоме и...

—    А из-за кого я эти руки кровью замазал? — шагнув к кровати, спросил Горбун. — Из-за тебя, суки! Не будь меня, ты бы, козел, давно на параше сидел. Сморщенным задом чинарики на зоне зараба­тывал бы/

Перепуганный Зяблов сунул дрожащую руку под матрац. Уголовник его опередил. Взвешивая в руке