Перед ее мысленным взором полыхнула синеватая вспышка окружившая мрамор шарика, и метнувшаяся вверх желтоватым язычком пламени.
— Ой! — взвизгнула Уртиция.
Мольфи открыла глаза и увидела поднимающийся над шариком дымок и обугленное пятно на столе вокруг него.
— Ой! — вскрикнула теперь уже она, мысленно представляя себе лицо Лотакинта, узнающего об испорченной мебели.
Румпль прицокнул языком, взял шарик и снова уронил на стол, нервно потряхивая обожженной рукой.
— Я стол испортила… — тихо пробормотала испуганная Мольфи.
— Не бойся, — заверил ее Румпль, — это мелочь.
Он подул на шарик, убрал его в карман и положил ладонь поверх обожженного лака. Мольфи услышала едва заметное шуршание. Учитель снял руку. Поверхность стола казалась неповрежденной.
— Ого! — это уже была Уртиция, — как новенький.
Румпль улыбнулся. Мольфи недоверчиво посмотрела на столешницу. Натренированный глаз дочери столяра смог разглядеть следы ожога на дереве, но она решила благоразумно промолчать.
— Ладно, барышни, — прервал ее строгий голос учителя, — хорошего понемножку. Нам следует заняться историей и географией.
— А мы еще попрактикуемся в волшебстве? — поинтересовалась Уртиция.
Учитель хитро прищурился.
— Поживем, увидим.
— Я так хотела похвастаться отцу, — заметила девушка.
— Думаю лучше будет если это станет сюрпризом, — заметил Румпль, — немного потренировавшись вы сможете достойно порадовать графа. А пока давайте будем держать это в секрете. И он заговорщицки подмигнул девушкам.
Глава 3
С вершины холма открывался вид на долину Азуры. Понижение местности расширяло горизонт и если бы не вечерняя дымка, то Ялмар смог бы, наверное, увидеть отсюда цель своего путешествия — город Кедог.
Но вдали была лишь синеватая дымка. Так ничего и не разглядев, он начал спускаться по уходившей к реке дороге. Вдоль нее с обеих сторон тянулись освещенные закатным солнцем виноградники. Здешние места были самой северной точкой империи, где виноград еще вызревал. Естественно, он не был настолько хорош как в лежавших по ту сторону гор Южных Землях, но это ничуть не мешало кедожанам делать из него кислое белое вино.
Ближе к реке виноградники постепенно сменялись огородами с рядами огромных ярко-оранжевых тыкв, а затем переходили в заливные луга, где заросли высокой травы чередовались с ивняком и отдельными купами деревьев на не слишком часто затапливаемых в половодье участках.
Ялмар остановился у стоявшей на краю поймы ветряной мельницы. На лесенке, ведущей к двери, сидел худощавый человек в неброской одежде и надвинутом на глаза капюшоне. Он неспешно выстругивал из куска дерева что-то похожее на человеческую фигурку. Капеллану бросился в глаза длинный нож из хорошей стали. Редкая вещь в крестьянском хозяйстве.
— Удача в помощь, — обратился к нему Ялмар.
Человек перестал строгать и медленно поднял на него прищуренный взгляд.
— И тебе того же…
— Далеко ли до города?
— Я не здешний, — заметив удивленный взгляд капеллана, человек кивнул в сторону, — вон хозяин.
Посмотрев в указанном направлении, Ялмар обнаружил дородного мельника, орудовавшего мотыгой на тыквенном огороде.
Поразмыслив, он решил не терять время, и кратко поблагодарив человека с ножом, зашагал дальше. До города было бы хорошо добраться засветло.
'Странный тип' — подумал Ялмар, — 'что-то в нем не так'.
Но что именно его смутило он так и не смог понять.
Дорога спустилась в пойму, миновав несколько мостков, довольно нелепо смотревшихся среди травы и кустов вдали от берега. Ялмар впрочем предположил, что в разлив они оказываются как раз у воды. Солнце зацепилось за холмы далекого левого берега реки и вокруг сразу же потемнело. Высокая трава и ивняк, подступавшие к дороге, только добавляли теням густоты. Ялмар огляделся. Никакого жилья, разве что крыша и лопасти оставшейся позади мельницы еще виднеются. Но почему-то останавливаться там на ночлег ему не хотелось.
— Заблудился?
Капеллан обернулся на голос. Из зарослей ивняка вышел человек в соломенной шляпе и с веслом на плече. В другой руке у него была связка рыбы, с чешуи еще капала вода.
— Да вот, в город иду, но видно, до ночи не успею… — добродушно развел руками Ялмар.
— Пошли, — махнул рукой человек и скрылся в зарослях.
Капеллан на секунду задумался. Место пустынное, в самый раз для разбойной засады. Тем не менее, он поправил торбу и последовал за рыбаком.
Продравшись через кусты и осоку они вышли к берегу. Река здесь не была слишком широкой. Собственно это ведь только Малая Азура. Лишь у самого Кедога, слившись с Большой Азурой, она становилась полноводной настоящей Азурой, что несла свои воды на север, в сердце Удолья. Ялмар посмотрел вниз по течению, словно надеясь увидеть город, но разглядел лишь сгущающиеся сумерки.
Его провожатый спустился к самой воде и захлюпал босыми ногами среди осоки. Повернувшись на шум, Ялмар увидел небольшую лодку.
— Рыбачишь? — спросил он когда, его провожатый оттолкнул ее от берега, и они заскользили по тихой прозрачной воде.
— Угу.
Его собеседник не был слишком разговорчив.
Они пересекли реку, и некоторое время плыли вдоль левого берега. Уже заметно стемнело, но Ялмар смог различить небольшой домик на берегу, и едва заметно желтевшие в огороде тыквы.
— Вижу, стоит человек на дороге как потерянный, видно не здешний, и ночевать ему негде… — пояснял рыбак свое решение жене.
Та согласно кивала, помешивая ароматную уху.
— … ну не бросишь же его одного, мы ж не городские какие, — продолжал он, — ночи то уже холодные, да и разбойнички стали шалить последнее время.
— А почему ты решил, что я сам не разбойник? — спросил Ялмар.
Рыбак фыркнул.
— Что ж я разбойника от доброго человека не отличу?
Капеллан лишь улыбнулся. Краем глаза он заметил сушившиеся под потолком пучки трав, явно не относившихся к категории пряностей.
Немного помявшись, он все же спросил хозяйку:
— Вижу травничеством занимаетесь?
Та настороженно подняла глаза, задержав взгляд на кушаке и нагрудном огниве.
— Ты уж не из этих, ориндатров, будешь?
— Ординаторов, — поправил ее Ялмар, — нет. Не из этих. Просто капеллан…
— А хоть бы и из них, — добавила хозяйка, — нет такого закона, чтобы травами нельзя было бы
