— Пан Лопотек, вы должны нас спасти! Через пять минут начало матча, а у нас нет судьи, — начал Манджаро умоляющим голосом.
Чек мягко отстранил его и остановился напротив механика, который расположился на втором этаже сожженного дома и с видом великого ценителя наблюдал гоняющих мяч игроков.
— Пан чемпион, — воскликнул Манюсь шутливо, — спасите честь нашей команды! Проданы семьдесят два билета, публика ждет великой международной .встречи, а тут судья подвел! Не пришел, и все тут! Теперь наша судьба в ваших руках.
Механик улыбнулся и, тряхнув буйной шевелюрой, закурил папиросу.
— Нет, дорогие мои, второй раз вы меня не проведете. Опять сцепитесь на поле, а я растаскивай!
— Так ведь это же серьезная встреча, — вмешался маленький Жемчужинка.
Механик еще раз покачал головой:
— Уж я-то вас прекрасно знаю. Двадцать лет живу на Воле и. никогда еще не видел матча, который бы закончился по-божески.
— Не станем же мы подводить платную публику, дорогой пан Лопотек. Не видать мне моей тети, не будет никакой драки! — убеждал его Чек, изо всех сил колотя себя в грудь. — Если Чек что скажет — это гранит, пан чемпион. Вы ведь лучший судья, какого я только видел на Воле. Не подводите же нас. Ведь дело идет о чести нашей команды.
Лопотек улыбнулся.
— Ну и умеешь же ты задуривать голову! — погрозил он ему пальцем.
— Понимаете, я — ответственный за кассу. Если матч не состоится, все кинутся ко мне. «Отдавай деньги», — скажут. А этого, пан чемпион, допустить нельзя. Мы сделаем вас председателем нашего клуба, только вы уж берите свисток: пора начинать матч, а то болельщики волнуются.
И действительно, на шатких, наспех сооруженных трибунах уже раздавались первые свистки и выкрики:
— Начинать матч! За что деньги платили! Начинать игру!
Лопотек, видя озабоченные лица ребят, наконец сдался. Скинув синий праздничный пиджак и развязав галстук, он надел на шею шнурок от судейского свистка и трижды хлопнул в ладоши.
— Начинаем! — крикнул он ребятам, которые столпились у ворот.
Зрители утихли. По толпе желторотых болельщиков прокатился шорох. Все глаза были устремлены на поле, где в один ряд выстроились обе команды. Капитан «Сиренки» Манджаро подал своим ребятам сигнал, и в тот же момент раздалось громкое:
— Честь! Честь! Честь!
Это хозяева поля приветствовали своих противников. Ребята с Окоповой не остались в долгу и ответили еще более громким трехкратным «Привет!».
Судья подал игрокам знак, чтобы они приблизились к нему.
— Слушайте, — произнес он серьезно, почти торжественно, — все вы спортсмены, правда? Значит, вы и играть должны по-спортивному. И, если кто-нибудь из вас будет бить по ногам, я его моментально выставлю с поля. Я таких шуток не люблю. Я старый футболист и не позволю, чтобы вместо матча на поле была свалка. Играйте красиво, с огоньком, и сами увидите, какой будет интересный матч. Поняли? — И он обвел ребят строгим взглядом.
— Поняли, поняли! — отозвались несмелые голоса.
Королевич подтолкнул локтем Рысека-Скумбрию:
— Смотри, какой важный!
Механик услышал его. Подойдя к Королевичу, он спокойно спросил:
— А ты не понял, правда?
Стройный парнишка отодвинулся.
— К чему такая длинная проповедь? — сказал он насмешливо.
Лопотек за локоть притянул Королевича к себе, внимательно приглядываясь к нему.
— Задиристый ты, братец. — Неожиданно взгляд механика упал на шикарные замшевые ботинки с двойным рантом. — Да еще франт, — добавил он с усмешкой. — Но в таких штиблетах ты играть не будешь. Было условлено, что все играют в тапочках.
— Я не барахольщик, могу разрешить себе и ботинки, — нагло отрезал Королевич.
Лопотек притянул его еще ближе.
— Э, да ты к тому же еще и хвастун, — процедил он уже серьезно.
— Юлек, прекрати, — вмешался Скумбрия. — Сними ты эти ботинки. Так было условлено.
Возмущенный тем, что товарищ не стал на его сторону, Королевич резким движением освободился от тяжелой руки механика.
— Ладно, — почти прошипел он, — я и без ботинок могу по ноге дать.
Лопотек погрозил ему пальцем:
— Попробуй только — сразу вылетишь с поля.
Королевич пожал плечами, медленно вышел за боковую линию и не спеша принялся расшнуровывать свои замшевые ботинки.
Наконец все игроки заняли места на поле. Капитаны команд кинули жребий. Манджаро выбрал решку. Подкинутая судьей монета взлетела над задранными головами игроков и упала вверх решкой. Футболистам «Сиренки» повезло — им не пришлось играть против солнца.
Шли последние минуты перед началом матча, волнение нарастало. Чек, игравший на левом крае, подбежал к Манджаро, который возглавлял нападение.
— Фелек, дорогой, не забывай своего друга. Подавай мне на край, а я буду на центр отыгрывать.
Манджаро кивнул головой.
— Ладно, — сказал он, — только спокойнее и дружнее. Основное — это быстрота. Незачем долго возиться с мячом: вперед — и по воротам. Кшись, — окликнул он центрального защитника, — смотри, чтобы Скумбрия тебя не обошел! А ты, Тадек, — кивнул он Пухальскому, который играл правого защитника, — страхуй Королевича. Он ловкий и может уйти от тебя.
В это время на поле выбежал на своих ногах-ходулях Паук и, размахивая в запальчивости руками, взволнованно завопил:
— Ребята, не поддавайтесь! Покажите им, что такое «Сиренка»! Как забьете пару голов, сразу переходите в защиту!
— Отстань! — оборвал его Тадек Пухальский. — Лучшая оборона — это наступление. Всей командой идем к воротам. Так играют армейцы.
Каждый обязательно хотел высказаться и предлагал свою систему игры. Больше всех разорялся, однако, Тадек, считавший себя лучшим знатоком и теоретиком футбола. Но разрешить спор уже не было времени — пан Лопотек подал знак начинать игру, раздался резкий свисток, и Скумбрия легким ударом послал мяч полузащитнику «Урагана». И тут же среди развалин поднялся адский вопль. Это болельщики «Урагана» ободряли свою команду в ее первой атаке.
— «Ураган»! «Ураган»! «Ураган»! — старались вовсю ребята с Окоповой.
В окнах и на балконах соседних домов появились встревоженные жильцы.
Этот воинственный клич придал энергии игрокам «Урагана», и они помчались в атаку. Рослый, ладно скроенный Скумбрия подал мяч Королевичу, тот легко обошел Пухальского, пустил мяч вперед и помчался за ним. Перед Королевичем вырос защитник, но тот едва заметным движением ноги передал мяч подбегающему Скумбрии, который с хода послал мяч в ворота.
— Есть!.. — раздался единый вздох на трибунах.
