Когда на месте ямы вырос невысокий холмик, я остановился. Встал, опершись на лопату и тяжело дышал. Дядя Коля присел на корточки и прижался ухом к земле. Прислушался.
– Еще живой, сучонок, – удивленно сказал он.
Дядя Коля выпрямился, шагнул на холмик и затоптался на нем. Рыхлая земля проседала под его тяжестью. От машины подошел Длинный. В руках у него была большая банка.
– Вот бензин,
– Полей бревно и вокруг, – ответил дядя Коля не переставая топтаться. Длинный повернулся, чтоб уйти. Дядя Коля повернулся и снял с себя рубашку.
– Эй, Длинный, – сказал он. – Ее тоже сожги, – и кинул ему свою запачканную кровью рубашку.
– Сожгу,
– Мою тоже возьми, – сказал Осина.
– Давай. Длинный посмотрел на меня.
– Ты тоже давай, Вадик.
Я стянул через голову футболку. Вытер ею лицо, руки, плечи. Кинул Длинному.
– Держи. Длинный ловко поймал. Перебросил через руку вместе с остальными и ушел. Дядя Коля взял квадрат дерна, Уложил. Придирчиво оглядел.
– Пойдет, – и оглянулся на нас. – Работаем, пацаны, работаем!
– Эй, мудаки! – услышал я крик Длинного. Обернулся. Длинный стоял возле бревна и размахивал чем-то над головой. Я не сразу понял чем.
– Эй, мудаки! – кричал Длинный. – Вы же руку забыли! К горлу подкатил комок. Я стиснул зубы, сдерживая тошноту…
– Сожги ее! – крикнул дядя Коля и вздохнув добавил, – не раскапывать же…
Мы укладывали последние квадраты дерна, когда подошел Длинный. От него сильно пахло бензином.
– Почти незаметно, – сказал он.
– Полить бы хорошо, – ответил дядя Коля. – Жалко воды нет.
– Можно только поссать, – сказал Осина. Дядя Коля засмеялся.
– А что? Можно. Где тут у него голова?
– Тут, – показал Осина.
Дядя Коля встал на свежеуложенный дерн. Расстегнул брюки. Осина встал рядом с ним. Зажурчала струя мочи.
– Пусть Сява попьет, – ухмыльнулся дядя Коля.
– Думаешь протечет? – с интересом спросил длинный. Дядя Коля пожал плечами.
– Не знаю. Может быть.
– Тогда я тоже поссу, – решил Длинный. А ты, Вадик?
– Я? Что я? – вздрогнул я.
– Ну, будешь ссать?
Я взглянул на них. Они все стояли на могиле. Ссали. Даже Чиба. Да, Чиба тоже стоял там. Они смотрели на меня и ждали. Я физически ощутил пустоту, образовавшуюся вокруг меня. Я должен был что-то сделать.
– Давай, чего ты? – подбодрил меня дядя Коля. – Не стесняйся.
И я шагнул вперед. Встал на могилу. Расстегнул джинсы. Сначала не было ничего. Ни капли. Но вдруг полилась толстая желтая струя. Остро запахло мочой.
– Молодец, Вадик! – захохотал Длинный. – Напои Сяву! Дядя Коля подтянул брюки.
– Хватит ссать, – сказал он. – Поехали, – и пошел к машине. Осина и Длинный двинулись за ним. Струя иссякла. Я стряхнул последние капли и застегнулся.
– Вадик, забери лопаты! – крикнул мне Длинный.
Я собрал лопаты, очистил с них глину. Принес к машине и засунул под сидение. Сел сам.
Когда мы уже отъезжали, я оглянулся и увидел примятую траву и догоравший посреди поляны костер. Дядя Коля повернулся на переднем сидении.
– Ну что Вадик, решил когда свадьба-то?
15
Прошло три месяца. Наступила осень, – пора свадеб. Мою свадьбу гуляли в «Ласточке».
…Дядя Коля поднес рюмку к губам. Пригубил. Поморщился. Недоуменно посмотрел вокруг.
– Горько, – сказал он. – Горько. Горько!
– Горько! – радостно подхватили все за столом. – Горько! Горько!
Я вздохнул и покорно встал, в который уже раз. Следом поднялась Юля. Я с тоской оглядел застолье. Увидел смеющиеся, красные от выпитого лица гостей. Их открытые в крике рыт:
– Горь-ко! Горь-ко!
Я откинул фату с Юлиного лица. Юля смотрела на меня сияющими от счастья глазами. Я снова почувствовал себя неловко. Будто сделал пустяковый подарок, а в ответ получил горячую, искреннюю благодарность. Я смущенно улыбнулся и поцеловал ее в теплые податливые губы. Гости бурно зааплодировали.
Я сел на свое место, чувствуя себя клоуном в цирке. Юля под столом сжала мою руку.
Застолье снова распалось на группы. Вспыхнули утихшие было разговоры. Музыканты на невысокой эстраде в углу заиграли что-то энергичное. Площадка между эстрадой и витриной кафе заполнилась танцующими. Мама наклонилась через стол ко мне.
– Я за тебя рада, Вадик! – сказала она. – И за тебя, Юленька! Счастья вам, дети!
– Спасибо, мам, – вяло ответил я.
– Что с тобой? – встревожилась мама. – Почему такой скучный?
– Да устал я что-то, скорее бы все закончилось. Мама смеясь укоризненно покачала головой.
– Ну как ты можешь так говорить, Вадик? Что Юля-то подумает? Ты Юленька не слушай его.
– Да я и не слушаю, – улыбаясь сказала Юля. К маме подошел отец.
– Хватит, мать, молодых воспитывать, – сказал он и потянул ее из-за стола. – Еще успеешь. Пошли лучше танцевать.
Мама вскочила, легко, как молодая. Отец подхватил ее под руку и повел к танцующим.
Близняшки тоже были на свадьбе. Света пришла с Осиной. Марина – с дядей Колей. Несмотря на внешнюю похожесть, внутренне они оказались очень разными. Вели себя тоже по-разному. Света веселилась, кричала «горько», танцевала. Марина же сидела мрачнее тучи. От дядя Коли не отходила не на шаг. А он как назло почти не обращал на нее внимания. Марина сильно переживала. Это заметили все. И видно с горя она вдруг сильно напилась. Теперь она пригорюнившись подперла кулаком щеку и с завистью смотрела на Юлю.
– Счастливая ты, Юлька, – с пьяной откровенностью сказала Марина. – Все у тебя получается. И в институте ты учишься, и замуж ты вышла, а я …– и она тяжело вздохнула. Юля великодушно возразила:
– Ну что ты, Марина! У тебя тоже все будет, ты главное не переживай.
– Ты правда так думаешь? – с надеждой спросила Марина.
– Конечно! – горячо ответила Юля. Марина внезапно развеселилась, тряхнула головой.
– И верно, какие мои годы? – воскликнула она – Все еще впереди! – и неудержавшись похвасталась, – а я ведь твой букет поймала!
– Ну вот видишь! – откликнулась Юля. – Значит ты скоро замуж выйдешь!
– Интересно за кого? – хихикнула Марина.
– Как за кого? – удивилась Юля. – Вон, за дядю Колю.
– Его женишь,
