– Ну почему же? – смутился главный мастер-наставник «Зеленой стражи». – Мы над этим работаем. Но все равно я не считаю нужным выдвигать наших воинов к Туркоркам.
– А ведь это такая практика! – вкрадчиво сказал я. – Представь себе, что эти группы пройдут обкатку в условиях боев. Тогда ты сможешь на них положиться и в более сложных ситуациях.
– Хорошо, – постарался остаться невозмутимым Орантоэль. Хотя я видел, что глаза его вспыхнули на мгновение азартом. – А что будете делать вы в это время?
– Лично я хотел бы быть включенным в одну из таких групп, – четко сказал я. – Есть у меня, знаете ли, несколько претензий личного плана к этим милым зверушкам. Я им припомню и бег по пересеченной местности, и порванную одежду, и тем более потерянный во время спуска меч. Думаю, что и Валерий не откажется от такой забавы.
– Я тоже хочу войти в состав такой группы! – отозвался Семен.
– Вы понимаете, что подвергаетесь опасности, но тем не менее хотите войти в состав такой группы? – пытливо прищурился Мармиэль. – Это странно. Я бы еще поверил, если бы ты, как и Семенэль, был эльфом. Нашему народу такое самопожертвование присуще. Но от человека я такого не ожидал.
– Влад! Держи себя в руках! – резко приказал Семен.
Видимо, выражение моего лица было то еще. Я выпустил воздух сквозь стиснутые зубы и тихо, разделяя каждое слово, заговорил:
– Мармиэль, один раз разговор на эту тему у нас с тобой уже был. Ты помнишь, чем он закончился? Сказать, в чем твоя основная беда? Ты изначально отвергаешь любые добрые помыслы и поступки, если эти помыслы и поступки происходят не от эльфа. Именно из-за этого ты рассорился с Фориэлем, посланником Светлого леса при дворе Сомара Пятого. Если бы ты не был эльфом, то я бы тебя назвал эльфофилом. Но раз уж ты эльф, то тебе подходит другое определение – расист! Что это такое и с чем это кушают? Вот специально для тебя мы можем снова смотаться на Землю, если вы организуете такой переход, и предоставить информацию по этому поводу. Но можешь мне поверить на слово. Ничем хорошим такое отношение к другим расам не заканчивается! Не может быть абсолютно плохого или абсолютно хорошего народа. Просто каждый народ имеет своих предводителей, у которых имеются свои жуки в голове. И воюют народы не всегда оттого, что они любят воевать, а потому, что эти предводители преследуют свои цели, которые порой к их народу не имеют никакого отношения.
Мне лично нравится принцип: живи сам и не мешай жить другому. Вот когда кто-то выходит за рамки такого принципа, всем остальным стоит объединиться и дать такому нарушителю по шее. Тогда в следующий раз такой нарушитель, почесывая шею, сто раз подумает, прежде чем отважится качать права и вызывать общее негодование на себя.
Почему ты считаешь, что только твой народ избран Всевышним и имеет право на поступки? Или среди людей нет поэтов? Или среди гномов не появлялись прекрасные художники? Разве не любят мужчины и женщины этих народов так же страстно, как умеют любить эльфы? Разве не так они страдают, когда теряют близких и родных?
Ты, да и не только ты, возвел это отношение к другим в религию. Вы относитесь с презрением к другим народам. Но поверь мне, другие народы тоже не особо жалуют вас. А теперь скажи мне, когда презрение становилось объединяющим фактором?
– А орки? – подал голос Нортоноэль, ошарашенно слушавший этот монолог.
– А что орки? – повернулся к нему я. – Если бы они сидели тихо в своих степях, вы бы их трогали?
– Да нет, – пожал плечами Нортоноэль. – Нам степи ни к чему. Но ведь они-то лезут сюда! Или вот бабуры. Тоже ведь их никто не звал.
– Но наверняка эта мысль – лезть – пришла не всему народу орков или бабуров одновременно. Она посетила одну или пару не шибко умных голов предводителей этих народов. Обычного орка или бабура и слушать никто бы не стал. Счастье ваше, что вы все-таки заключили союз с людьми…
– И с гномами, – подал голос Орантоэль.
– …И с гномами, – согласился я. – Только вместе с ними вы можете выжить в этом мире! Если вы сейчас пошлете отряд в помощь Туркоркам, то можете не сомневаться, этот ваш поступок оценят! Вы покажете таким образом, что верны союзническому долгу. И тогда смело можете рассчитывать, что и люди, в свою очередь, придут вам на помощь в трудную для вас минуту.
– Но ты так и не сказал, почему ты хочешь участвовать в таком опасном предприятии, – напомнил Мармиэль.
Что-то он не выглядел особо смущенным моими страстными речами.
– Как я уже сказал, у меня есть несколько претензий к бабурам, – мило улыбнулся я Мармиэлю. – И вызваны они их же неосмотрительным поведением. Я и так бы занялся этим вопросом, но, если будет создан отряд, это даже лучше. Стоит ли говорить о том, что они хорошо обидели и айранитов, уничтожив их поселок. Мне кажется, что будет шанс наладить отношения и с ними, если мы хорошо надаем бабурам по шеям.
– Айраниты никогда и ни с кем не имели отношений, – недоуменно проговорил Мармиэль. – Почему ты думаешь, что, если мы победим бабуров, эти отношения могут появиться?
– Все может быть, – ответил я. – А что касается «не имели отношений», то Катрину, девушку-айранитку, я встретил не где-нибудь, а в Туркорках. И я бы не сказал, что она производила впечатление новичка в людском поселении.
– Хм. Что скажешь, Орантоэль? – повернулся к своему начальнику «Зеленой стражи» правитель.
– Доводы, приведенные Владом, мне кажутся разумными, – осторожно ответил Орантоэль. – И группу опытных и умелых воинов при необходимости набрать несложно. Если будет принято такое решение, то это будет сделано. Что же касается участия в ней Влада, то его судьба не вызывает у меня опасений. Он хорошо подготовлен к таким действиям. Но я опасаюсь за моральный климат самой группы, после того как в ней проведет некоторое время Влад. Уж слишком он своеобразный субъект.
– Эй-эй! – напомнил я о себе. – Поосторожней на поворотах! Что значит «своеобразный субъект»?
– Вот именно это я и имел в виду, – удовлетворенно закончил Орантоэль.
– Мармиэль? – повернулся к нашему расисту правитель.
– Кое-что из того, что было сказано этим нахальным человеком, заслуживает внимания и осмысления, – неохотно отозвался Мармиэль. – И в это предприятие я бы отпустил его с превеликой охотой. Если бы он не был нам нужен и если бы я не опасался за наших бойцов. Одно дело, когда воздействие происходит извне, и совсем другое – когда изнутри. А так как он будет одним из наших бойцов, то я должен буду наложить на него личину эльфа.
При этом Мармиэль так зловеще улыбнулся, что я сразу понял, КАКУЮ личину он для меня приготовит.
– Прошу заметить, что вопрос моего участия не обсуждается! – сердито сказал я. – Я по-любому отправлюсь в Туркорки и приму участие в тамошнем веселье. А на твою личину, Мармиэль, я предварительно очень внимательно посмотрю!
– Влад! – нахмурил брови Нортоноэль. – Прошу не забывать, что ты один из нашего народа, а значит, мой подданный. И ты должен выполнять мои решения! Вот именно это – не обсуждается!
Вот тут-то он меня уел! Вот такой подлости от нашего в общем-то достижения я не ожидал. Вот с этой стороны я как-то и не рассматривал вопрос.
Боюсь, что мой рот был приоткрыт от неожиданности. Уж очень злорадный вид был у Мармиэля. Да и другие участники Совета заулыбались, глядя на меня.
Глава 16
– Но, – выдержав солидную паузу, давая присутствующим насладиться моим видом, продолжил правитель, – я счел доводы убедительными и приказываю тебе, Орантоэль, сформировать отряд воинов для оказания помощи людям Туркорок. Зачисление в него этих непосед (при этом Нортоноэль кивнул в нашу сторону головой) оставляю на твое усмотрение. Тем более что, как ты сказал, воины они неплохие. Вооружение – стандартное для «Зеленой стражи». Мармиэль обеспечит магическую поддержку «словом леса». Завтра утром отряд должен быть готов.
Я тем временем успел вернуть себе должный вид. Перехватив взгляд Орантоэля, я многозначительно нахмурил брови, показывая, что его усмотрение должно быть однозначным.
Валерка маялся перед чертогами Нортоноэля. Его не пустили на Совет – слишком молод
