Ни правящих народом, ни народа.Ведь этак впору голову сломать!Все мчится вскачь: удачи и невзгоды,Одним лишь вигам (господи прости!)Никак к желанной власти не прийти.83Юпитером я знал НаполеонаИ сумрачным Сатурном. Я следил,Как пыл политиканского трезвонаИ герцога в болвана превратил.(Не спрашивай, читатель благосклонный,Какого!) Я видал, как осудилИ освистал монарха гнев народаИ как потом его ласкала мода.84Видал я и пророчицу Сауткотт,И гнусные судебные процессы,Короны я видал — особый родДурацких колпаков большого веса,Парламент, разоряющий народ,И низости великого конгресса;Я видел, как народы, возмутясь,Дворян и королей швыряли в грязь.85Я видел маленьких поэтов ройИ многословных, но не многославныхГоворунов; и биржевой разбойПод вопли джентльменов благонравны;Я видел, как топтал холуй лихойКопытами коня людей бесправных;Как эль бурдою стал, я видел, какДжон Буль чуть не постиг, что он дурак.86Что ж, «carpe diem»,[64] друг мой, «саrре», милый!Увы! Заутра вытеснят и насПотомки, подгоняемые силойСвоих страстей, стремлений и проказ…Играйте роль, скрывайте вид унылыйИ с сильных мира не сводите глаз,Во всем себе подобным подражаяИ никому ни в чем не возражая.87Сумею ль я достойно передатьЛукавые Жуана похожденьяВ стране, о коей принято писать,Как о стране с моральным повеленьем?Я не люблю и не умею лгать,Но, земляки, вы согласитесь с мненьем,Что никакой у вас морали нетТак говорит ваш искренний поэт.88Что мой Жуан узнал и увидал,Я расскажу вам честно и подробно;Но мой роман, как я предполагал,Писать правдиво не всегда удобно.Еще замечу: я не намекалНи на кого. И не ищите злобноВ моих октавах скрытых эпиграмм;Открыто правду говорю я вам.89Женился ль он на отпрыске четвертомГрафини, уловляющей супругаДля каждой дочки, или выше сортомБыла его достойная подруга?И стал ли он, простым занявшись спортом,Творить себе подобных, или тугоЕму пришлось, поскольку был он смелПо части страсти и альковных дел,90