выздоровела.
– Продолжайте, мистер Лэндор.
– Могу побиться об заклад: именно Артемус переоделся офицером. Причем формой покойного дяди он пользовался неоднократно. Скорее и Кокрейна из палаты, где лежало тело Фрая, удалил тоже он.
– А что вы скажете про Лею?
Лея. Сам звук ее имени заставил меня медлить с ответом.
– Я вполне уверен, что это она встретилась мне в окрестностях заведения Бенни Хейвенса. Они там были вдвоем с Артемусом. Наверное, она следила за По, стремясь узнать, связан ли он со мной. И, узнав, что связан…
Что сделала Лея? Этого я и сам не знал. Возможно, она решила избавиться от По. Возможно, это подхлестнуло ее и заставило спешно приступить к осуществлению своих замыслов. А может, она искренне влюбилась в По, и такое «предательство» с его стороны только укрепило ее любовь. Но это были мои догадки, о которых я не собирался говорить Тайеру. Ему я сказал другое.
– Скорее всего, Лея подложила пустую бомбу под дверь Артемуса. Хотела отвести от него подозрения. Не удивлюсь, если она же подбросила в его дровяной ящик бычье сердце.
– Ничего не понимаю. Только что вы говорили: Лея хотела отвести от брата подозрения. Тогда зачем подбрасывать ему бычье сердце?
– Полковник, еще вчера нам было кому задать этот вопрос. Сегодня… увы. Я вам рассказываю о своих догадках. Объяснений этому поступку я, как и вы, не нахожу.
– Хорошо. А что вы скажете о родителях молодых Маркисов?
– Рассчитывать на помощь доктора Маркиса его дети не могли. От него лишь требовалось хранить молчание. Что касается миссис Маркис… Думаю, ее участие было второстепенным: подержать дверь, зажечь свечи. Я не представляю ее накидывающей петлю на шею связанного кадета.
– Я тоже, – признался Тайер, почесывая подбородок. – Полагаю, этим занимались Боллинджер и Стоддард.
– Я склоняюсь к такому же мнению.
– Если это так, тогда получается, что затем Артемус убил Боллинджера, дабы тот не проговорился. А Стоддард, не желая быть следующей жертвой, поспешил скрыться.
– Вполне допустимая версия.
Тайер вглядывался в меня, как звездочет вглядывается в ночное небо.
– Вы весьма уклончивы в своих ответах, мистер Лэндор.
– Простите, полковник. Старая привычка. – Я по-военному щелкнул каблуками. – Не люблю делать поспешных выводов. Придется подождать, пока мы не найдем Стоддарда и не выслушаем его показания. Если, конечно, мы его найдем.
Тайер расценил мою последнюю фразу как упрек, и в его голосе зазвучал металл.
– Мы будем вам очень признательны, если вы встретитесь с эмиссаром командующего инженерных войск. Мы известим вас о его прибытии.
– Я согласен.
– Мы также просим вас дать ему полный отчет о вашем расследовании.
– Непременно.
– Во всем остальном, мистер Лэндор, я считаю, что вы полностью и добросовестно выполнили условия нашего соглашения. Отныне вы свободны от каких-либо обязательств перед академией.
Тайер наморщил лоб.
– Надеюсь, это вас не огорчит.
«Ни в коей мере. Как и капитана Хичкока», – подумал я, но придержал язык.
– Думаю, вы не откажетесь принять нашу искреннюю благодарность, – добавил Тайер.
– Мне очень хочется верить, полковник, что я ее действительно заслужил, – ответил я. – Возможно, действуй я быстрее и решительнее, мне удалось бы спасти больше жизней. Возраст сделал меня более медлительным.
– Но вы спасли жизнь кадету По.
– Да.
– Только вряд ли он вас за это поблагодарит.
– Ему сейчас не до меня.
Я засунул руки в карманы и притопнул затекшими ногами.
– Я делал это не ради его благодарности… Ваше начальство, полковник, будет довольно результатами расследования. Надеюсь, вашингтонским шакалам вскоре придется отступить.
Тайер окинул меня пристальным взглядом, будто сомневался, что слышал от меня эти слова.
– А я думаю, мы лишь отсрочили приговор. На сколько – не знаю.
– Но ваши недруги не сумеют закрыть академию.
– Академию они закрыть не сумеют. Но сковырнуть меня им вполне по силам.
