девять», — ответил Шенг.
— То есть, по-вашему, «двадцать девять» никак не связано с нашим днем рождения? — вступила в разговор Электра.
Харви не выдержал:
— Да что вы несете?
— Точно! — воскликнул Шенг. — Вчера была та самая ночь двадцать девятого числа… И отключилось электричество…
— И вы наивно считаете, что все это связано? — продолжал упорствовать Харви.
— Может быть, то, что случилось с нами вчера… — снова заговорила Электра, — все это произошло, чтобы мы пошли на мост Четырех Голов?
Харви покачал головой:
— Возможно, мы бы сейчас здесь не сидели, если бы одна из нас, чрезвычайно любопытная, не согласилась принять этот чемодан с безделушками от какого-то сумасшедшего.
— Нас четверо. Мост Четырех Голов. Четыре волчка, — заметил Шенг. — Возможно, четыре тоже что-то значит?
Электра расправила волосы.
— Ничего не понятно. Я не знаю, зачем взяла этот чемоданчик, но я чувствовала, что должна это сделать! А сейчас, когда я знаю, что внутри, мне еще больше хочется понять… — Она взяла за ручку клетчатый зонтик. — Я попробую сходить туда, — сказала она всем, показывая на прикрепленную к зонтику плашку. — В «Древнегреческое кафе».
— А где это? — спросил Харви.
— Старый бар в центре Рима.
— Хорошая мысль, — заметила Мистраль. — Возможно, зонтик выведет нас на верный путь.
Шенг обнажил десны в широкой улыбке:
— Почему бы и нет? Тем более что там было написано? «К секрету не может вести одна дорога», — кажется, так?
И только Харви, как всегда, был разочарован.
— По-моему, мы просто теряем время.
— А ты можешь предложить что-нибудь получше? — задала ему вопрос Мистраль.
— Я мог бы пойти в музей… — пошутил он.
Беатриче и Рысенок шли вдоль правого берега Тибра. После разговора с Якобом Малером в кафе Святого Евстахия оба находились в отвратительном настроении. Рысенок выглядел совсем подавленным, Беатриче молчала.
— Вот. Я потерял его примерно здесь, — сказал мужчина. — Это случилось, когда погасли все огни, и он побежал. Буквально одна секунда… и его больше не было видно. Я решил, что он пересек Тибр, и побежал на ту сторону.
— А на остров ты ходил? — спросила Беатриче, указывая на мост Честио, который вел к острову Тиберина.
— Нет, — признался Рысенок.
Беатриче попыталась мысленно реконструировать сцену. Если мужчина побежал на юг, значит, он мог добежать до моста Честио, пересечь площадь, выйти на мост Четырех Голов и там выбежать на другую сторону реки.
— Пойдем посмотрим на остров, — предложила она.
Двое пересекли насыпь, внимательно осматривая парапет. Несколько замерзших голубей гулили на черепице.
— Все, что мы делаем, абсолютно бесполезно, — ворчал Рысенок, опираясь на парапет. Несмотря на морозную декабрьскую погоду, он тяжело дышал и постоянно потел. — Что мы надеемся найти? Этот чемоданчик может быть где угодно. Если он выбросил его в реку, то найти его будет невозможно. И что нам делать? Надеть водолазные маски и пытаться разыскать его на дне, в грязи? Он сам не знает, чего сказал.
Беатриче не ответила. Она продолжала идти, потом неожиданно задала волновавший ее вопрос:
— Что точно ты знаешь о Малере?
Рысенок надавил на снег каблуком сапога.
— Он змея. Он жесток. Он дьявол. Говорят, что он самый лучший.
— Самый лучший убийца… — с сомнением произнесла Беатриче.
— Джо считает, что это поручение может изменить нашу жизнь. И что мы должны гордиться тем, что работаем с ним.
— С кем это с ним?
Рысенок провел ногой по снегу.
— Малер в Италии по поручению другого человека.
— Кермита, — тихо сказала Беатриче.
— Геремита, — поправил ее Рысенок. — Это не кличка. Это его имя.
— Геремит? Кто он по национальности? Англичанин?
— Наполовину китаец, наполовину голландец, насколько я знаю. Но его полное имя еще хуже: Дьявол Геремит.
— Дьявол Геремит? — Беатриче вымученно улыбнулась. — Очень ободряющее имя. А где он живет?
— В Шанхае, в сказочном небоскребе… — Рысенок сплюнул на землю. — Говорят, что он такой ненормальный, что ни разу оттуда не выходил.
— В каком смысле?
— В том смысле, что ни разу не выходил на улицу. Он организовал всю свою жизнь внутри. Как гигантское царство из стекла и цемента. По-моему, он из тех психов, которые боятся заразы, боятся прикоснуться к другим людям, боятся зараженного воздуха… Откуда мне знать? Он ненормальный. Совсем ненормальный.
— Или интеллигентный убийца, как Якоб Малер.
— Тсссс! — сказал Рысенок. — Ты с ума сошла? Нас могут услышать!
— Хорошо, невероятный Якоб Малер, — исправилась Беатриче, — змей, дьявол, самый лучший… работает для ненормального Дьявола Геремита. В итоге мы работаем на двух сумасшедших, которые хотят найти чемоданчик любой ценой, даже если придется руками ощупать дно Тибра. Тебе это кажется нормальным?
Двое быстро пересекли остров Тиберина, глядя вокруг в поисках чего-нибудь, что могло бы навести их на след этого человека. Не найдя ничего, они отправились на другой берег, переходя его по мосту Четырех Голов.
— Джо советовал задавать поменьше вопросов, — пробурчал Рысенок.
— Я и не задаю.
— Мы шутим с огнем, девочка. А я совсем не хочу, чтобы он меня обжег.
— Он посоветовал мне даже не произносить его имени.
— Кто?
— Малер. Вчера, в машине. Он даже не хотел, чтобы я произнесла имя «Геремит».
Рысенок пожал плечами.
— Ну так не произноси.
— Это так страшно?
— Он диктует нам правила. А его правило таково: ни одного лишнего слова.
Беатриче остановилась и наклонилась, чтобы рассмотреть какую-то вещь, наполовину занесенную снегом.
— Что это? — спросил Рысенок.
