Терри Таккер отреагировал иначе: с губ слетело короткое грубое словцо.
Касс, хотя ее реакция была более благопристойной, тоже, мягко говоря, не обрадовалась.
Они с Терри дозвонились до Ранди по мобильному. Он ехал в Хайаннис на мероприятие по сбору средств.
– Ах ты, черт, – сказал Ранди. – И как мы теперь будем выглядеть?
– Мы не для того вам позвонили, – заметил Терри, – чтобы сообщить о пиаровском триумфе.
– Постарайтесь изолировать меня, – сказал Ранди.
– Узнаю молодца, – пробормотала Касс. – Первым прыгает в спасательную шлюпку.
– Что? – спросил Ранди.
– Это я к Терри обратилась. Похвалила твою нравственную отвагу.
– Этот мерзавец Кламм как-нибудь с тобой связан?
– А как же. Мы с ним не один год занимались сексом по телефону.
– Пожалуйста, скажи мне, что ты шутишь.
– Конечно, мы никак не связаны, кретин.
– Тогда с какой стати он превратил свою квартиру в
– Ранди, – сказал Терри. – Джон Хинкли стрелял в Рональда Рейгана, чтобы произвести впечатление на Джоди Фостер. Но актриса, судя по всему, осталась к нему равнодушна.
После довольно долгой паузы Ранди спросил:
– Это и будет наша линия?
– Нет, – ответил Терри. – Нам нужно выдумать что-нибудь получше. Мы будем держать вас в курсе. Удачи в сборе средств.
Терри нажал отбой и обратился к Касс:
– И этого человека мы хотим сделать реальным кандидатом в президенты?
– Вождь есть вождь, – отозвалась Касс. – Он вселяет в тебя желание заслонить его своим телом.
– Ладно, бог с ним. Наша забота – пиар.
Глава 25
Где бы ни появлялся Гидеон, первоклассная трибуна была ему обеспечена. В первые дни после ареста Артура Кламма он был, казалось, вездесущ – выступал во всех телепрограммах, метал громы и молнии, требовал от генпрокурора расследования «всех связей между Артуром Кламмом и сатанинской фабрикой смерти Кассандры Девайн».
Глядя на это слюноизвержение, Терри спросил Касс, как учитель ученицу:
– Ты просекла, какое слово здесь ключевое?
– «Сатанинской»?
– Нет. «Всех». Подразумевается, что вы не одним манером были соединены. Хитро. Сатанински, я бы сказал.
Артур Кламм, несгораемый как саламандра, был на первой странице всех газет и в каждой телепрограмме. Вот он в оранжевом арестантском костюме и наручниках переезжает из местной тюрьмы в более надежную кутузку. Вот он входит в здание окружного суда – на нем бронекуртка, на голову наброшено одеяло. «А одеяло зачем?» – спросил репортер. – «Чтобы снайперов с толку сбить», – ответил помощник шерифа.
В лучших традициях американского криминалитета виновным себя Артур ни в чем не признал. На допросе он назвал Кассандру своей персональной богиней и источником вдохновения. Кроме того, у него нашли фотоснимок Касс с ее автографом: «Продолжайте ваши усердные труды». Не слишком хорошая новость для лагеря Касс.
Она узнала об этом неприятном факте от позвонившего ей репортера «Коламбус диспатч». В ответ сказала ему правду – что получила от посетителей блога великое множество просьб прислать фото с автографом.
Проблема в том, сообщил ей репортер, что, судя по дате на почтовом штемпеле, конверт с фотографией отправлен в середине шестимесячного периода, за который Артур расправился с половиной обитателей дома престарелых.
У Касс вырвалось короткое ругательство.
– Это не для цитирования, – мигом добавила она. Репортер сказал, что буквально цитировать такое не может, поскольку «Диспатч» – газета для семейного чтения, но ему придется написать, что она выразилась нецензурно.
Она рассказала Терри о звонке.
– «Персональная богиня»? – переспросил он. – М-да.
– Мне уже самой хочется записаться на «восхождение».
– Ну зачем так мрачно? Я думал, женщинам нравится быть предметом поклонения.
– Я не женщина, а труп, – сказала Касс.
– Касс, ты… не была знакома с этим подонком?
– Ну конечно нет. Я получаю тысячи просьб прислать снимок с автографом.
– Почему ты написала: «Продолжайте ваши усердные труды»?
– Понятия не имею. Разве мыслимо запомнить все автографы? Может быть, он сообщил, что ухаживает за больными, или… в общем, не знаю. Неужели ты думаешь, что я поощряла серийного убийцу?
– Ты не предлагала ему, типа, помогать людям уснуть?
– Нет.
– Что ж, – сказал Терри, – на душе полегчало. Грустно было бы сознавать, что один из моих старших вице-президентов по совместительству консультирует массовых убийц.
– Очень смешно, – проворчала Касс.
Вскоре в приемную компании «Коммуникативные стратегии Таккера» явились двое агентов ФБР.
– Твои приятели снова здесь, – предупредил Терри Кассандру по двусторонней связи. – Неизменно радует, когда в приемной у тебя сидит пара-тройка фэбээровцев. На клиентов это производит сильное впечатление. Особенно на представителей крупных корпораций.
– Терри, прости меня за это. Но…
– Ничего им не говори, пока я не позову Аллена. С ним всегда приятно иметь дело. Он замечательный человек и берет только семьсот долларов в час. Которые, ввиду обстоятельств, будут на этот раз удержаны из
Явившись, Аллен Снайдер провел с агентами семисотдолларовую беседу о нюансах статьи 41 Федерального уголовно-процессуального кодекса. Касс и Терри, слушая его, поняли, что это имеет отношение к Четвертой поправке к конституции США и «резонному основанию» – в данном случае для обследования жестких дисков компьютеров Касс. Аллен красноречиво объяснял агентам, что резонного основания у них нет. Те доказывали, что есть и, если на то пошло, они будут рады вернуться с ордером на обыск.
– Могу я переговорить с клиенткой? – спросил Аллен. Фэбээровцы в своей лаконичной манере дали согласие.
Аллен, Касс и Терри стали совещаться в другом кабинете.
– Есть у вас в компьютере что-нибудь? – спросил Аллен.
– Что, например? – поинтересовалась Касс. – Зашифрованные указания ангелу смерти истребить весь дом престарелых?
– Есть там что-нибудь такое, чего вы не хотели бы им показывать? Личное что-нибудь…
– Я… видите ли… я веду дневник.
Аллен кивнул с серьезным видом:
– Дневник.
