это всего лишь гипотеза…
– Ладно. Все вон, – президент посмотрел на генерального прокурора, который сидел на диване, изучая одну из фотографий и посасывая нераскуренную трубку. – Ты останешься.
Когда все адмиралы, генералы и иже с ними удалились, президент хмыкнул:
– Тоже мне эксперты! Не могли даже предупредить меня, что Бразилия собирается взорвать ядерную бомбу. А теперь вот это, – он плюхнулся на диван. – Итак, что же нам теперь делать?
– Ума не приложу, что тут можно сделать. Вынужден признать, что эта штука смахивает на НЛО, хотя я в них и не верю. И, в соответствии с показаниями НАСА, этот луч, или как он там называется, направлен прямо в зону, где расположен механизм самоуничтожения.
– Должно же быть какое-то объяснение, – сказал президент.
– Я бы с радостью вам его предоставил.
– Вопрос в том, к чему это нас приведет.
– Вам решать.
– Мне? Ты же у нас генеральный прокурор.
Мужчины оторопело уставились друг на друга. Наконец президент включил телевизор. Передавали репортаж о демонстрации протеста у стен тюрьмы. Характер плакатов радикально изменился:
«БАНИОН – СПАСИТЕЛЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА!»,
«СВОБОДУ ДЖОНУ ОЛИВЕРУ БАНИОНУ!»,
«РУКИ ПРОЧЬ ОТ БАНИОНА!»
Бушующая толпа заполонила все пространство у здания тюрьмы, причем количество митингующих росло и росло.
Генеральный прокурор сказал:
– ФБР утверждает, что участники марша протеста «Человек двадцать первого века» готовятся к следующему маршу.
– О боже, только не это. И куда же они на этот раз отправятся?
– На Белый дом.
Эпилог
Они остановились в загородном домике на реке Шенандоа, в нескольких часах езды от Вашингтона. Ренира специально забронировала его на другую фамилию, чтобы отвести глаза журналистам. Последние два дня Банион и Скраббс только и занимались тем, что набивали животы разными деликатесами и упивались дорогими французскими винами.
Повсюду валялись измятые газетные листы, пестрящие заголовками:
БАНИОН ВЫПУЩЕН НА СВОБОДУ, ВСЕ ОБВИНЕНИЯ СНЯТЫ.
БЕЛЫЙ ДОМ КЛЯТВЕННО ЗАВЕРЯЕТ, ЧТО РАССЛЕДОВАНИЕ ПО ДЕЛУ С ЗАГАДОЧНЫМИ СНИМКАМИ БУДЕТ ПРОДОЛЖЕНО.
Смеркалось. Они сидели на деревянных мостках и, глазея на небо, приканчивали вторую бутылку «Шато Латур» урожая восемьдесят второго года, подарок Баретта Притимана. Юпитер, Венера и Марс мерцали сквозь дымку синеватых сумерек. За многие сотни миль над их головами дружелюбно подмигивал огонек спутника, совершавшего свой мирный полет по орбите.
– Один из твоих? – спросил Банион, кивая на небо. Его давно перестали волновать загадочные огоньки в ночном небе. Вино ударило в голову, и он ощущал во всем теле приятную тяжесть.
Скраббс, которому тоже все было до лампочки, молча кивнул.
Темную водную гладь взбаламутил подпрыгнувший окунь. Сзади раздался стук каблучков по деревянным мосткам.
– Салют, ребята.
Она снова перекрасилась в блондинку и была одета с иголочки. Подойдя к перилам, она подняла голову и взглянула на звезды.
– Какой чудесный вечер.
– Где ты была? – спросил Банион.
– Нужно было кое-что уладить. Менталлиус захотел устроить прощальный ланч.
– После того, как ты намекнула ему, что у тебя есть магнитофонная пленка, на которой он якобы намекает, что возглавляет МД-12, и ты собираешься передать ее в Министерство юстиции? А заодно и прессе? И после этого он захотел устроить прощальный ланч?
– Знаешь, в душе он миляга, безобидный старичок.
Банион хмыкнул.
– Миляга… эта сволочь пыталась поджарить мою задницу на электрическом стуле.
– Как ты начал выражаться, принстонский пай-мальчик, – улыбнулась Роз.
– Это потому что я много времени проводил с выпускниками Гарварда. Тюрьма ими так и кишит, – он вздохнул. – Почему тебя так долго не было?
– Ты бы мог выказать хоть чуточку признательности.
– Я напишу тебе благодарственное письмо.
– Эй, мне ведь пришлось записать его на пленку, припереть к стенке, договориться с нашими ребятами, чтобы они сделали снимок спутника, а потом запустили его в прессу, и чтобы все это было похоже на скрытую съемку ЦРУ. Чего ты, собственно говоря, ожидал? Это тебе не то же самое, что заказать на дом пиццу с оливками.
– Могла бы предупредить, что я застряну там еще на четыре дня. Я думал, судья прикажет своим приставам задушить меня.
Роз повернулась к Скраббсу:
– Теперь мы история. МД-12 больше не существует. По всем отделам был разослан приказ за подписью МД-1: «Миссия завершена. Немедленно прекратить все операции».
– Конец великой эпохи, – кивнул Скраббс.
– Я даже всплакнула, – сказала Роз.
– Ох, прошу, пощади меня, – взмолился Банион.
Некоторое время они молча смотрели на звезды.
– А вам никогда не приходило в голову, – начал Банион, – что у всех нас жизнь пошла наперекосяк?
– Два дня назад я только и мечтал о том, чтобы какой-нибудь ублюдок не отобрал у меня за завтраком черствый пончик, – отозвался Скраббс. – А теперь… Я просто радуюсь жизни, и все.
– Немного же тебе надо для счастья, – хмыкнул Банион. – Что ты будешь делать, когда закончится это чертово «Бордо» урожая восемьдесят второго года?
– Хотел попробовать еще раз сунуться в ЦРУ. Держу пари, на сей раз они меня возьмут.
– И что это тебе даст?
– А как ты собираешься поступить с тремя миллионами своих последователей? – спросила Роз. – Они считают тебя богом. Мы-то нет, разумеется, поскольку мы знаем, что в глубине души ты с нами согласен.
Банион глубокомысленно созерцал вино в своем бокале.
– Да уж, ответственность колоссальная. Вы только посмотрите, что получилось, когда я обозвал Джаспера Джемма засранцем в прямом эфире передачи «Ночной разговор».
– Есть какие-нибудь новости о Джемме?
– По-прежнему прячется где-то в горах со своим томагавком. Сегодня утром он позвонил Баретту со
