Сказочный переполох

пальцами.

Миссис Гримм, обернувшись к ним, крикнула:

— А ремни безопасности?

— Что?! — крикнула в ответ Сабрина.

— Что-что? — переспросила старуха.

— Я не слышу! — снова прокричала Сабрина.

— Больше шести! — ответила старуха.

— Чего — шести? — не поняла Сабрина.

— Ну, примерно! — снова засмеялась старуха, отворачиваясь.

Сабрина вздохнула. Дафна на минуту вынула пальцы из ушей, чтобы показать сестре концы своего ремня безопасности: он был порван. Сабрина лишь закатила глаза и стала искать свой. Засунув руку в дырку у себя за спиной (сиденье было все будто разодрано когтями), она вытащила какую-то грязную, старую веревку.

— Я же сказала: полагается надеть ремни! — напомнила миссис Гримм.

— Это вот это, что ли?! — завопила Сабрина, поднимая веревку.

— Да, да. Вот так. — И старая женщина, перегнувшись назад, связала оборванный конец ремня со стороны Дафны с веревкой Сабрины, да так крепко, что девочки едва могли дышать.

— Ну вот, тепло, светло, и мухи не кусают! — сказала миссис Гримм, еле перекрикивая рев мотора.

— Ой, и я люблю дельфинчиков! — просияла Дафна.

— Только потом у меня ступни болят! — снова крикнула миссис Гримм.

Сабрина закрыла лицо ладонями и даже застонала от бессилия.

Тем временем они ехали через городок, в котором была всего одна улица с двухрядным движением. На ней располагались несколько лавок старьевщиков, велосипедный магазин, полицейский участок, почтовое отделение Феррипорт-Лэндинга, ресторан под названием «Старый дедушка Коль», магазин игрушек и парикмахерская. У единственного светофора мистер Канис повернул влево, и они тут же выехали за пределы городка. Вокруг до горизонта простирались, как выразилась миссис Гримм, «наши пригородные хозяйства». Насколько могла судить Сабрина, единственное, что в этих местах по-настоящему разводили, так это непролазную грязь.

Дом миссис Гримм расположился на лесистом пригорке (от ближайших соседей до него было минут пятнадцать езды). Крепкий, приземистый, точь-в-точь как его хозяйка, дом был двухэтажный, с небольшими оконцами, закрытыми ярко-синими ставнями, и широким крыльцом. Вдоль мощенной булыжником дорожки, что вела к входной двери, буйно росли зеленые кусты. На вид все было очень мило и уютно, но сразу же за домом начинался лес, и густые ветви нависали прямо над крышей дома, словно деревья были готовы поглотить его целиком.

— У вас домик прямо как пряничный, из сказки, — сказала Дафна, и миссис Гримм улыбнулась.

А вот Сабрине было невесело. Отчего-то это место показалось ей жутковатым, будто кто-то следил за ней. Она скосила глаза на заросли позади дома, но, если кто-то и скрывался там, она ничего не заметила.

— А почему вы живете так далеко от всех? — спросила она.

В Нью-Йорке все живут в многоэтажных домах, друг на дружке, но именно поэтому Сабрине там и нравилось. А жить бог знает где, вдали от людей, было неприятно, в этом таилась неясная опасность.

— Ах, я так люблю тишину! — сказала миссис Гримм. — Здесь никто никогда не кричит и машины не сигналят. Хорошо!

«И воплей наших никто не услышит», — отчего-то подумала Сабрина.

Мистер Канис открыл огромный, пропахший плесенью багажник, вытащил из него два их чемоданчика и повел всех к входной двери. Старуха шла сразу за ним и всё рылась в своей сумке, пока не выудила из нее связку ключей — наверное, самую большую на свете. Ключи висели на кольце — сотни ключей разных размеров, ни один не похож на другой. Тут были и массивные ключи из какого-то прозрачного материала, будто из кристалла, и старинные медные, и новые из блестящего серебра, и даже что-то такое, что и ключом-то не назовешь.

— Ой, а зачем столько ключей? — удивилась Дафна.

— Посмотри, сколько здесь замков, — сказала Сабрина, кивая на входную дверь, которая была вся ими увешана.

Но миссис Гримм, не обращая внимания на девочек, стала быстро перебирать ключи, вставляя нужный в очередной замок, — и так пока не отперла все до последнего. Потом она трижды стукнула костяшками пальцев по двери и произнесла:

— Мы дома.

Дафна вопросительно взглянула на старшую сестру, но Сабрина понятия не имела, что бы все это значило. Поэтому она лишь исподтишка покрутила пальцем у виска и одними губами выговорила: «Ши-за-а». Младшая сестра хихикнула.

— Давайте ваши пальтишки, Lieblings, — сказала миссис Гримм, входя в дом и закрывая за ними дверь. Она тут же тщательно заперла все замки.

— Либ… лингс? — спросила Дафна.

— По-немецки это означает «мои дорогие», — объяснила старуха.

Она открыла дверь гардеробной, и оттуда к ее ногам с грохотом упали несколько книг. Правда, мистер Канис тут же воздрузил их на место.

— Девочки, я должна вас кое о чем предупредить, — начала миссис Гримм. — Хозяйка из меня никакая… Ужин примерно через час, — сказала она вслед мистеру Канису, который, подхватив чемоданчики сестер, уже направился к лестнице, что вела на второй этаж. — Ну а теперь, милые барышни, давайте я покажу вам дом, — сказала старуха и повела их в гостиную.

Комната эта оказалась огромной — куда больше, чем можно было себе представить, глядя на дом снаружи. На каждой стене были полки, битком набитые книгами. Столько книг Сабрина никогда прежде не видела. Стопки книг лежали повсюду — на полу, на столах, на любой поверхности. На одну стопку кто-то даже водрузил чайник, и казалось, что он вот-вот свалится с нее. Книги были и под подушками дивана, и под ковром. Несколько огромных стопок загораживали экран старого-престарого телевизора, так что нечего было и думать о том, чтобы смотреть мультики. На корешках книг Сабрина разглядела странные названия: «Птицы страны Оз», «Автобиография злой королевы». Или нот такое: «Башмачки, игрушки и печенье: традиционные ремесла эльфов».

Потом миссис Гримм провела их через другую дверь в столовую, где стол тоже был завален книгами, причем книги были раскрыты, словно приглашали прочесть их. Сабрина взяла первую, что попалась под руку, и в очередной раз вытаращила глаза от одного лишь названия: «365 блюд из драконов».

А старуха вела их из комнаты в комнату, показывая, где у нее на кухне, отделанной белым кафелем, хранятся всякие вкусности и как лучше закрывать непослушную дверь в гардеробную. Сабрина притворялась, будто ей все интересно, но сама тайком оценивала обстановку. Она научилась этому в первый же год жизни у опекунов. Вот и тут она в каждой комнате брала на заметку расположение окон и дверей, смотрела, какие на дверях замки, тщательно проверяла, не скрипят ли половицы. Это было непросто: она то и дело отвлекалась — кругом ведь эти престранные книги, а еще старые черно-белые фотографии на стенах.

На снимках в основном была запечатлена сама миссис Гримм, только существенно моложе, а с ней коренастый, бородатый мужчина с улыбкой во весь рот. Вот они в джунглях, вот идут по леднику, вот взбираются на гору и даже едут на верблюдах по пустыне. На некоторых фотографиях у миссис Гримм в заплечной сумке, как у индейцев, сидел малыш, а подле нее стоял тот же мужчина с бородой и гордо улыбался прямо в объектив.

Дафна тоже смотрела вокруг во все глаза и, когда они вернулись в гостиную, подошла к одной из фотографий и стала внимательно разглядывать ее.

— Это твой Ора, его звали Базиль, — печально проговорила миссис Гримм.