– Подожди, ковбой. Я этого не говорила.
– Мамочка, ну не будь такой упрямой.
– Трент, – одернула она его.
– О чем спорим?
Услышав голос Уорса, она чуть было не уронила серебряную ложку, которую чистила. Момент, которого она так боялась, наступил. Он вернулся и стоял сейчас перед ней во всей своей красе.
– Мама мне не разрешила, – выпятив нижнюю губу, пожаловался Трент Уорсу.
– Я… – начала она.
– Я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось, Молли, – заверил ее Уорс.
Она старалась не смотреть на него. Боялась, что он может прочесть ее мысли.
– Молли…
Ее бросило в жар, и она глубоко вдохнула, прежде чем встретиться с ним взглядом.
– Я же сказал, что позабочусь о нем, – снисходительно повторил Уорс, но глаза выдали его. Судя по их блеску, он не был таким спокойным и хладнокровным, каким хотел казаться. Было очевидно, что он тоже думал об инциденте в конюшне.
– Я не думаю… – Под его горячим испытующим взглядом ее голос оборвался.
– Пожалуйста, мамочка, – взмолился Трент.
– Ладно, идите, только ненадолго.
– Твое желание для меня закон.
Прежний циничный Уорс вернулся, но Молли проигнорировала его реплику.
– Будьте осторожнее.
Молли знала, что это прозвучало нелепо, но ей было все равно. Мысль о том, что они проведут время вдвоем, пронзила ее сердце, словно острый нож.
Но разве ее сын должен страдать за ее грехи? К тому же они скоро уедут, и жизнь войдет в привычное русло.
– Ура! – воскликнул Трент, мчась к двери. На губах Уорса появилась слабая улыбка.
– Кажется, он счастлив.
Молли хотела что-то сказать, но дар речи покинул ее.
Он наклонил голову набок.
– Кстати, завтра вечером у нас будут гости: мои родители, Оливия и Джон Липском, мой пиар-менеджер.
– Мне приготовить по этому поводу особый ужин? – спросила она деловым тоном.
– Нет. Мы просто выпьем чего-нибудь и перекусим.
– Я обо всем позабочусь.
Цинично усмехаясь, Уорс оглядел ее с головы до ног.
– Я в этом не сомневаюсь. – Он коснулся шляпы. – Увидимся.
Когда он ушел, Молли с таким остервенением принялась чистить ложку, что чуть не протерла в ней дыру.
Он отлично провел время с ребенком, что было одновременно хорошо и плохо. С одной стороны, Трент заставил его смеяться, чего он почти не делал с тех пор, как Молли исчезла из его жизни.
С другой стороны, пообщавшись с мальчиком, он начал мечтать о собственном сыне, которого у него никогда не могло быть.
Мрачно выругавшись себе под нос, Уорс прошел в свою комнату и разделся. Было намного позже, чем он думал сначала. Скоро приедут его родители и остальные. Он всегда гордился своей пунктуальностью и не заставит себя ждать, хотя и боялся предстоящего ужина.
Его до сих пор разбирала злость на родителей и Оливию за то, что они обидели Молли.
Молли… Все эти дни он не мог забыть тот инцидент в конюшне. Что он сделал не так? Почему она от него убежала? Уорс готов был поклясться, что их желание взаимно. Молли отвечала на его поцелуи с той же страстью, что и пять лет назад. Почему она передумала? Почему вела себя так, словно их разрыв произошел по его вине?
Уорс облизал сухие губы. Вот бы сейчас глоток холодного пива…
Снова посмотрев на часы, он обнаружил, что у него осталось время лишь на то, чтобы принять душ и одеться. Но это его дом, и даже если он немного опоздает, ничего страшного не произойдет.
Ему очень хотелось пить.
Тогда он снова натянул джинсы и пошел на кухню. Открыв кухонную дверь, Уорс застыл на месте: там была Молли.
– Какого черта? – Это прозвучало резче, чем он хотел.
– И тебе тоже добрый вечер, – язвительно ответила она, отведя взгляд. Интересно, она отвернулась из-за того, что он был одет лишь наполовину?
– Прости, – пробормотал он, затем подошел к холодильнику и достал оттуда бутылку пива.
– Зачем просишь прощения, если не чувствуешь себя виноватым? – спросила Молли, продолжая раскладывать на подносе фрукты.
Уорс хотел сказать, что это ложь, но ему действительно не было жаль, что он ей нагрубил. Он хотел ее, но не мог ею обладать, и это приводило его в ярость.
– Ты права, я не чувствую себя виноватым.
