ноги в толпе с криком:
– Посторонись! Берегись!
И никакого следа присутствия блюстителей порядка. Видимо, все полицейские и солдаты сейчас требовались в другом месте. Было тому и другое объяснение: паника достигла апогея и служители закона, сорвав с себя знаки различия, присоединились к толпе. Я видел человека в мундире Армии Спасения, который кричал с высокой ступеньки:
– Вечность! Вечность!
Как продавец горячих пирожков.
Моисей указал вверх:
– Смотрите – Купол пробит в восточной части города, над Степни. Вот тебе и крыша!
Он был прав. Грандиозная бомба потрясающей взрывной силы проделала гигантскую дыру в бетонной оболочке, откуда выпирало ребро голубого неба, почти в центре свода Купола. Оттуда еще сыпались осколки – некоторые размером со стены дома, так что следовало ожидать новых жертв.
В северном направлении доносилось нечто похожее на шаги великана В воздухе подвывали сирены: «Тау-тау-тау», сквозь стоны разбитого купола над нами.
Представляю, каким разворошенным муравейником казался сейчас Лондон оттуда, с крыши. Все дороги, ведущие на запад, юг и север, были забиты беженцами.
Моисею приходилось перекрикивать какофонию улиц:
– Купол может рухнуть в любую минуту. Вы понимаете, что это значит?
– Понимаю.
– Надо бежать отсюда как можно скорее!
– Сначала! – закричал я, стараясь заглушить сирены, – мы должны добраться до Имперского колледжа. Проталкиваемся!
Это было непросто – нам приходилось двигаться против толпы и при этом не потерять в давке Нево. Кроме нас на Восток больше никто не спешил, всех гнали истерические крики воздушной сирены в обратном направлении. Какой-то круглолицый толстяк в эполетах сразил протискивающегося навстречу морлока ударом кулака и побежал дальше. Мы зажали Нево в тиски с обеих сторон и больше не давали его в обиду, размахивая кулаками и сбивая порой даже велосипедистов. Толстая женщина, которая поему-то пятилась по улице задом, видимо, отыскивая кого-то отставшего в толпе, волоча за собой скатанный ковер, прикрытая лишь ночной сорочкой и белой бетонной пылью, врезалась в меня своей могучей кормой, на минуту отбив дыхание.
Передо мной мелькали отчаявшиеся лица: клерк с воспаленными от работы глазами, усталая девушка- продавщица… но чем дальше, тем больше возникали анонимные лица: противогазные маски, в которых смутно-скользкие как лягушачьи икринки расплывались за стеклами испуганные глаза. Люди все больше становились похожими на насекомых. Словно бы Земля превратилась в планету кошмаров.
И вот раздался новый звук – пронизывающий насквозь и монотонный. Казалось, он донесся сквозь щель, опасно распахнувшуюся над головой. Толпа замерла, прислушиваясь и по инерции сползая в улицы. Мы с Моисеем переглянулись, тут же уяснив значение этого страшного звука.
И тогда свист стих.
И в наступившей тишине прорезался вопль:
– Купол! Проклятый купол… Это обстрел!
И в ту же секунду стало понятно значение грозных шагов великана – это были далекие пушечные выстрелы.
Паника с новой силой овладела толпой – нас накрыло с головой, по нам пробежали чьи-то ноги, и я почувствовал, как, ударившись головой о чью-то голову, теряю сознание.
На миг я лишился чувств.
13. Артобстрел
Придя в себя, я обнаружил, что Моисей ухватил меня под мышки и отволакивает куда-то по упавшим телам. Я почувствовал, как наступил на чье-то лицо – сначала мне показалось, что это упруго изогнувшиеся спицы велосипеда – и вскрикнул. Моисей живо перетащил меня через препятствия, и только прислонив к стене дома, отпустил.
– Ты в порядке?
Он тронул мой лоб пальцами – они оказались в крови. Он потерял рюкзак, понял я, посмотрев ему за спину.
Боль и тошнота нахлынули на меня одновременно. Слабость была вызвана потерей крови или только видом крови – не знаю. Я никогда не считал себя слабаком и часто получал травмы – но в микроклимате купола, по-видимому, здоровье мое сильно ослабло. Раз был обморок, пусть и короткий, значит, было и сотрясение мозга или что-нибудь в этом роде. Впрочем, сейчас на рассуждения времени не оставалось.
– Где Нево?
– Здесь.
Морлок стоял посреди улицы, целый и невредимый. Он потерял кепи и разбил очки. Бумаги из разорванной папки разлетелись по сторонам, и Нево собирал их, лист за листом, выискивая среди тел.
Людей разметало взрывом как кегли. С раскинутыми ногами и руками, подогнутыми под себя, открытыми ртами, остановившимися глазами, вперемешку, старик на девушке, ребенок на спине солдата. Эта куча человеческой плоти еще шевелилась, издавая стоны, кто-то еще пытался встать – потрясающая картина кучи насекомых, запутавшихся друг в друге, спекшихся в крови, липнущих друг к другу кожей и одеждой.
