серьезный разговор с Максом. Но на полпути он остановился, задумался и настроил на своем коммуникаторе частоту связи с экипажем разведбота.
— Леон, Урмас, ответьте Лемке. Леон, Урмас, здесь Отто, отвечайте, — но никто не отзывался, поскольку плотность атмосферы Светлой не позволяла общаться при помощи стандартных коммуникаторов на такой дистанции. Отто оставил попытки вызвать друзей и все-таки продолжил свой путь по блестящему пластиком и нержавеющими сплавами коридору в рубку.
Макс в рубке сидел в кресле капитана, своем законном, и сосредоточенно смотрел на терминал. То ли его что-то грызло, то ли он пытался что-то обдумать, но на вошедшего первого помощника он внимания не обратил. Во всяком случае, до тех пор, пока Отто демонстративно не покашлял у него над ухом, привлекая к себе внимание.
— Да, что случилось? — Макс явно был где-то «не здесь».
— Макс, тебе на терминал две минуты назад должен был упасть видеофайл. Это хроника из каюты Елены.
— Не обращал внимания, и что там?
— Давай ты сначала его посмотришь, а потом поговорим. Хорошо? — Лемке не спешил, предпочитал дать Заславскому возможность самому все увидеть.
— Хорошо, сейчас посмотрю. Это правда настолько важно и срочно? — Иногда Заславский умел быть потрясающе неадекватным.
— Да, капитан. Это важно. Посмотри, пожалуйста, — добавил Отто чуть менее официальным тоном, чем в начале фразы.
Макс слегка вздрогнул, видимо, обращение «капитан» от Лемке немного вышибло его из прострации, пощелкал кнопками на терминале и погрузился в просмотр. Примерно три минуты, которые шел файл, Макс молчал, а когда кино закончилось, поднял глаза на своего зама:
— Ну и дурдом… Что ты ей вкатил?
— Мощный транк с побочным снотворным эффектом. Спать будет сутки минимум.
— Ага, отлично. Что с ней такое, есть версии? Как врача спрашиваю.
— Есть, — Отто кивнул. — Все, к сожалению, очень просто. У нее типичный блок перед насилием. Не знаю, с чем это связано, может, аборт, может быть — была трудным подростком, но в голове не все в порядке явно.
— Странно, — пробормотал Заславский, — в личном деле ничего такого не было, а я его читал внимательно перед собеседованием в Эствей.
— Что, уже тогда понравилась? — Отто не упустил случая подколоть друга и командира.
— Да, но к делу это отношения не имеет. Отто, какая разница, по большому счету, из-за чего она рубанулась с катушек? Или мы в течение суток решим проблему с этим созданным, или нам будет неважно, у кого что в жизни творилось раньше.
— Да, кстати, — спохватился Лемке. — Вызови разведбот. Пусть, если будет такая возможность, с базы захватят кое-что. Гель, если уж точнее.
— Не буду и тебе не советую. Нечего им на базе сейчас делать, их задача — привезти мне файлы видеоконтроля и создать устойчивый канал телеметрии для нас. Прости, дружище, но я не буду просить их лезть на базу, ни к чему оно. А если тварь и до них доберется?
— Ох, я об этом как-то не подумал. Не вопрос, Макс, ты прав, — кивнул Отто Лемке. — Знаешь, я пойду, пожалуй. Пока есть возможность, если я тебе сейчас больше не нужен, подремлю часок. Ребята вернутся — буди меня сразу, хорошо?
— Давай, старик, отдыхай. Вернутся ли ребята, или что случится — сразу подниму, не надейся даже, что забуду, — впервые за сегодняшний день Макс улыбнулся добро и широко, во все свои двадцать шесть родных зубов и шесть протезов.
Отто кивнул и ушел к себе в каюту. Ему действительно стоило поспать, хотя бы час. А Заславский, словно вспомнив, вывел на экран своего терминала показания радара, дабы определить, где находится «Скай Блейд». А разведбот, по данным радара, пер над морем на двух звуковых, Леон зашел на планету очень издалека.
При высоте в километр и скорости в три тысячи километров в час «Бритва» шла как в туннеле. Над зеркалом моря, чуть ли не опираясь на брызги соленой воды, поднимаемые воздушной волной, Аскеров вел «Бритву» точно по струночке. Дирк откровенно любовался пейзажем, пользуясь возможностью. А полюбоваться было чем — на Светлой только-только утро разыгралось пышными цветами, и блики Неккара на воде отражались солнечными зайчиками на броне разведбота. А вокруг — бескрайняя аквамариновая гладь, и только на горизонте растет берег. Вернее, уже занимает весь горизонт. И становится все ближе, и уже видны гигантские деревья, занимающие огромную часть побережья, и становится видно где-то внизу морское дно… И компрессорная станция водопровода. Прямо по курсу. Тьфу…
Аскеров снизился, погасил скорость, понесся точно над водой, метрах на десяти, не быстрее 200 км/ч, почти касаясь (как показалось Дирку) брюхом «Бритвы» пластобетонного шоссе. Сейчас машина шла точно над дорогой, в уютном коридоре из деревьев слева и справа, как будто на загородной прогулке.
— Леон! — позвал Урмас.
— Да?
— А мы можем идти еще ниже? Ну как на шасси.
— Можем. Но тогда выхлопом маршевого двигателя пожжем покрытие на шоссе, нам за это благодарны не будут, — чувство юмора у старшего техника проснулось окончательно.
— Понял. Ладно, извини.
— Все нормально, Урмас, не за что извиняться. Давай следи за картинкой, скоро сядем.
— Да чисто все, — ответил Дирк с некоторой досадой в голосе. — Ни одной живой души. Разбежались все кто куда от нас.
— А вот это уже странно. Ну пускай потом экологи и охотоведы разбираются.
«Скай Блейд» преодолел пятьдесят километров до базы за довольно скромное время, минут за десять с небольшим. Все эти десять минут Леон и Урмас промолчали после реплики про охотоведов. А когда радар подсказал, что до базы меньше двух километров, то Леон осадил разведбот, как коня поводом, и очень мягко сел на полосу.
— Урмас, готовность, постоянный контроль периметра. Начинаем.
— Есть, выполняю, — и здоровяк Дирк превратился в приставку к четырехствольному плазмобою тактической поддержки.
А Аскеров склонился над терминалом, подсоединив его к системе связи машины, стремясь четко выполнить поставленную задачу. Но, видимо, что-то у него не получалось, поскольку что-то уж слишком активно он начал поминать себе под нос то шайтана, то иблиса, то чью-то мать. Потратив примерно полчаса на попытки, он не выдержал и громко, в голос, протяжно выругался. Система не хотела работать в том режиме, который он собирался ей навязать. Более того, сервер станции ретрансляции вообще не пускал в свою систему его терминал, что начинало отдавать чем-то тревожным. Зато контрольные пакеты до сервера и обратно летали просто с реактивной скоростью. Стало быть, ретранслятор полностью в рабочем состоянии, просто тварь намудрила чего-то с кодами допуска. Хакер недоделанный…
Ладно, подумал Леон, а я сейчас зайду с другой стороны, хорошо. И попробовал подключиться через ретранслятор погодной станции. Получилось, сеть атмосферных скаутов вполне работала. И, более того, у них была функция биолокации. Получив подробный отчет о движении биологических объектов в области базы, Леон довольно усмехнулся — на всякую хитрую жопу что-нибудь с винтом найдется. Аскеров довольно потер руки и вызвал корабль.
— Заславский, слушаю.
— Макс, это Леон. Короче, дела такие — он, судя по всему, сидит в рубке ретранслятора, той, что была рубкой нашего тягача.
— О как! Хитер, тварь, хитер… А на базе что?
— А вот тут самое веселое. Мой терминал, с моими паролями и допусками, не может войти в систему базы, в основную. Он заблокирован, терминал. То есть, засев в ретрансляторе, тварь не просто так греется, подстраховался.
— Ну, идиотом он и не выглядел ни разу. Хитрая тварь, чего уж там. Но, однако, ты же как-то узнал,
