Уже с конца 1918 г. французы стали активно вербовать в легионные ряды военнопленных, бывших солдат и офицеров российской императорской армии. Эти люди геройски сражались за Россию во время Первой мировой войны, но по тем или иным причинам — из-за собственного ранения в бою, непродуманности отдельных боевых операций и простых случайностей, какие сплошь и рядом бывают на войне, попали в плен… К концу войны во всех четырех странах Германского блока, по разным данным, их насчитывалось от 1 до 2 миллионов. Естественно, что по окончании войны они стали «лакомым куском» не только для красных и белых, желавших за их счет пополнить собственные ряды, но и для французов, воспользовавшихся беспомощным положением российских военнопленных. Чтобы склонить к поступлению в Легион, французские военные власти, в чьем распоряжении оказалось многие из таких пленных, создали им ужасные условия жизни. Русские пленные совершили путь «из плена в плен под гром победы». Многих из русских воинов, которые спасали Францию во время вторжения русских войск в Восточную Пруссию в 1914 г. и во время «Брусиловского прорыва», отправили вместе с немецкими пленными исправлять разрушенное войной хозяйство.[213] Так, в середине 1919 г. можно было видеть бывших русских военнопленных, зарывающих окопы и воронки, снимающих колючую проволоку. Их даже отдавали, как крепостных крестьян, французским фермерам для бесплатных работ.[214] Доходило до того, что русских воинов продавали во Франции, как скотину, на торгах.[215] Очевидно, в этом проявлялась вся «союзническая сущность» французов… Надо сказать, что даже везли их из Германии, как скот или заключенных, в товарных вагонах, под конвоем, которому было приказано стрелять в случае их «бегства».[216] Отчасти это объяснялось тем, что большевики заключили позорный сепаратный мир с противниками Франции по Германскому блоку. Печать предательства, по мнению французов, автоматически падала и на русских пленных, своей кровью отстаивавших «прекрасную Францию». С другой стороны, сами французы объясняли такое отношение тем, что подозревали в них большевиков, которые уже предпринимали во Франции попытки мятежа.[217] На принудительных работах кормили и одевали бесплатную русскую рабсилу очень плохо, так что они были постоянно голодными и выглядели полными оборванцами.[218] Многие из них, чтобы только избавиться от кошмарной действительности, которая не только не улучшилась с избавлением от австрийского и германского плена, но и, как это ни покажется странным, резко ухудшилась с «освобождением», записались в Легион… Действительно, за такую работу им платили в полтора раза меньше, чем во вражеской Германии, а гоняли намного больше.[219] Выход от такого состояния был в записи в Легион.
Документы
Из письма русского легионера Колесникова 2-го иностранного полка 22-й роты из алжирского города Саиды от 3 июля 1919 г. редактору газеты «Русский Солдат Гражданин во Франции» является ценным источником по истории русских во Французском иностранном легионе становится ясно, что далеко не все русские горели страстным желанием вернуться в Россию. Хранится этот источник в ГА РФ. Ф.6167. Оп.1. Д.10. Л.69. Документ печатается с незначительными сокращениями.
«Милостивый государь, господин редактор!
Группу русских, состоящих в настоящее время на службе в Иностранном легионе, интересует вопрос о натурализации, т. е. о том, как скоро и при каких условиях можно принять французское подданство?.. Очень сильно извиняюсь за причиненное Вам беспокойство, но ввиду того, что Вы — единственная инстанция, куда русские могут обратиться за разъяснением интересующих их вопросов, я позволил себе обратиться к Вам с подобной просьбой»… Письмо русского легионера от 19 (25) июля 1919 г. в редакцию газеты «Русский Солдат Гражданин во Франции» — наглядное свидетельство того, что французы не сдержали свое обещание отпустить легионеров, подписавших контракт до победы над Германским блоком, сразу после этого. Этот источник хранится в ГА РФ. Ф.6167. Оп.1. Д.10. Л.59. «Согласно предписанию французского военного министерства русские солдаты, находящиеся во Франции, могут быть или освобождены от службы, или уволены в бессрочный отпуск! Да, это правда! Нас спрашивали! Кто желает остаться во Франции? Кто на работу? Кто в Россию? Но потом все это заглохло, и мы опять сидим по-старому, в неизвестности, что будет с нами. Отправят ли нас в базу для мобилизации, дадут ли нас бессрочные отпуска? Но нам ничего этого не дают, ни того, ни другого! Где же правда, неужели «под сукном»? Вот и все время такая волынка. Несколько дней нас опрашивали, кто желает уехать в Россию, кто хочет отправиться на работу во Францию, а теперь что? Опять ничего. Кто будет заботиться о нас? А неужели мы сами немы? Настолько слабы и малочисленны для того, чтобы заботиться о себе. Для французов очень хорошо, просто, но если будет продолжаться так, то это будет второй Куртин и все будет более мощно. Я понимаю, Вам нужны факты, а нам нужны демобилизация во Францию и бессрочные отпуска. Где мы их будем искать, да и как их достать и кто их нам даст — неизвестно. Русский легион Иностранного легиона».
Письмо от 30 июля 1919 г. в редакцию газеты «Русский Солдат Гражданин во Франции» русского легионера, старшего унтер-офицера Романа Гикалева, свидетельствует о бедственном положении бывших и настоящих русскоязычных легионеров на французской территории. Хранится данный документ в ГА РФ. Ф.6167. Оп.1. Д.10. Л.8.
«Получаю Вашу газету, в которой каждый желает друг другу добра, и что же они говорят о справедливости, когда сами камень за пазухой держат? Этот упрек не касается Вас. Но стоит задуматься только и вернуться к настоящей жизни и сказать: «А дни идут, их не вернешь, эти дни, никогда», то невольно сердце заикнется. Я говорю вот какой пример: от своего приезда во Францию в 1916 г. до сегодняшнего дня я оружия не бросал, до окончания, как говорят, пока не наступил мир. Я сражался в Салониках и достал там себе на память хронический бронхит и другие болезни. Вот уже 3-й год, как я страдаю, и, несмотря на это, я шел с оружием в руках с оставшимися после большевистского переворота русскими солдатами в Русском легионе, дав подписку подчиняться французской дисциплине до окончания войны, где и до настоящего времени считаюсь легионером. И что же вижу теперь? Люди, которые только прикрывались и кричали: «Не бросайте оружия!», теперь же издеваются над этим. Где же их совесть? В начале перемирия я по болезни через госпиталь прибыл в депо Легиона. Пробыл там до настоящего времени, откуда был отправлен на принудительные работы без всякой причины 8 января 1919 г. Дали меня одному крестьянину на его власть, что только он со мной захочет сделать, то и делает. Даже после прибытия из России какого-то «переводчика» нас называют «сволочами» и говорят: «Кто из солдат или легионеров приехал в «бюро», в Невер, по какому бы то ни было случаю, будет арестован». Не насилие ли это? А об оплате моей работы вообще не говорили. Я проработал 7 дней по 15 часов в сутки, т. е. от солнца до солнца, истоптал и износил все, что было на мне, остался почти голым. Тогда хозяин мне указал на приказ по округу русского офицера, что платить он должен 1 франк 77 сантимов, или 25 сантимов в день. При этом 25 сантимов удержали за обмундирование. Вот она, Франция!.. А старший унтер-офицер по закону Французского легиона вообще не должен. А если не признают старого закона, то пусть скажут нам новый. Может, Вам известен такой закон, но я его не знаю, но прошу объяснить мне, какое в таком случае по нему наказание мне грозит и в чем я виноват. Не нахально ли это — в германском плену старшие унтер-офицеры не принуждаются к работе, а у французов так делают без закона со стоящим на службе сержантом? Где же тогда при этом было мое начальство? Оно, очевидно, воспользовалось тем, что я не знаю языка. А теперь мой начальник — самозванец. Вот я о чем думаю: как теперь мне сделать так, чтобы они, французы, не могли распоряжаться моей судьбой? Я же не давал подписку на каторжные работы. Я же не из числа желающих, как на это бывает опрос. И за что же такое незаслуженное наказание? Вот что творится сейчас с русскими на чужбине. Вы слышите наши стоны? Прислушайтесь, и если Вы — русские и у Вас течет еще по жилам русская кровь, то умоляю Вас, придите на помощь. Тогда всю жизнь свою за Вас Бога молить будем»
Письмо бывшего легионера А.Н. 1-го иностранного полка 1-го батальона 7-й роты в редакцию газеты «Русский Солдат Гражданин во Франции» от 12 июля 1919 г. интересно тем, что в нем говорится, как относились к легионерам русские солдаты, отказавшиеся идти в Легион. Хранится данный источник в ГА РФ.
