Пещера была обширная – метров тридцать в ширину. Пол был заляпан пометом летучих мышей. Я прошел чуть подальше и за выступом обнаружил подземный ход, который вел в глубину горы. Рядом с ним стояли буровая установка на гусеничном ходу и компрессор.
Вдруг потемнело. Свет заслонила не решавшаяся войти в пещеру Йованка.
– Марчин, ну что там? – окликнула она меня.
– Еще не знаю, – честно признался я. – Но, кажется, мы что-то нашли.
Прихрамывая, я подошел к нише с рюкзаком и открыл его клапан. Сверху лежала подозрительно тяжелая железная коробка, в каких обычно прячут сокровища. Я попытался открыть замочек, и – о, чудо! – мне удалось. Волосы шевельнулись у меня на голове. Внутри бриллиантов не было. В коробке лежали детонаторы, которыми пользуются взрыватели в шахтах. Их было много, и они показались мне новехонькими. Что касается самого рюкзака, он под завязку был набит динамитом. Если б все это свинство рвануло…
– Что там?
Я оглянулся. Темный силуэт Йованки был обхамлен червонным золотом предзакатного солнца. Йованка- призрак смотрелась просто потрясающе!
– Ничего особенного, – отозвался я. – Взрывчатка… О Йезус-Ма…
То, что я увидел у стены рядом со входом, на миг лишило меня дара речи. Это была коляска, в которой мамаши возят младенцев. Самая обыкновенная детская коляска на четырех колесиках. Не знаю почему, но я вдруг представил себе Йованку в длинной, развевающейся на ветру юбке на краковских Плянтах, с такой коляской и большим животом…
– Видишь те дырки в стене? – спохватился я. – Они для динамита… Дальше у них компрессор и пневматические молотки. Бурят дырку, засовывают заряд… Все просто. Вопрос только – зачем? Такие затраты, столько работы…
– Это здесь? – тихо спросила она. – Здесь сидел Султан?
Я подошел ко входу. Йованка могла бы и посторониться, но она не сделала этого. Что издали казалось бесплотной тенью, было неподатливо тяжелым на ощупь и теплым, почти горячим.
– Видишь дорогу? Та самая, на которой мы были. Только здесь она кончается. По ней мусульмане подвозили сюда продукты и оружие. Идеальное место для обороны: снизу ничего не увидишь, а отсюда – все как на ладони… Тут была у них главная база, тут был штаб. Только здесь могут садиться вертолеты, а без них Султан здесь бы и месяца не продержался, когда гору окружили сербы…
Покончив с теорией, я перешел к практике. Я взял Йованку за теплую сильную руку:
– Идем отсюда.
– То есть… как? Просто уходим, взявшись за руки? – Она явно не ожидала подобного поворота.
– Просто вряд ли получится. – Я перенес вес тела на больную ногу. – Они скоро будут здесь. Они сюда и шли, в пещеру…
Дискутировать со мной Йованка, к счастью, не стала, но едва мы вышли на свет божий, она остановилась и упрямо свела брови:
– Я хочу вернуться к ручейку.
– Чтобы искупаться?
Йованка сердито сверкнула глазищами:
– Ты думаешь, тут был штаб Султана? Что-то не похоже… Там ведь, дальше, есть ход в глубину, правда?… А почему ты не пошел туда?
– Зачем?
– Не прикидывайся дурачком. К чему тащить на гору такие машины? Они не просто бурят и взрывают, они что-то делают.
Я попробовал прикинуться умным:
– А что, если они хотят взорвать пещеру? Может, это такой хитрый предвыборный ход Мехчича. Кандидат в депутаты уничтожает памятник темному прошлому. С помощью динамита он наводит мосты между враждующими народами Боснии…
– Еще чего! – отмахнулась Йованка. – Я все-таки вернусь сюда… – (Чтобы устоять на ногах, я покрепче схватил ее за плечо.) – Я знаю, ты умотался. Я сама чуть живая. Но у меня есть Оля, и если я не сделаю, что в моих силах…
– А вот это уже запрещенный прием. Армейским ботинком и прямо по сердцу! – Я попытался улыбнуться, но не очень получилось. – Ну хорошо, пошли к ручью. Только без толку, там ничего нет.
– Почему ты так думаешь?
– Если б там было что стоящее, были бы следы… И с этой большой пещерой что-то не так. На потолке копоти нет, значит, костров в ней не жгли. Стены зачем-то выкрасили. Делать им нечего, что ли? Или не выкрасили, а закрасили что-то?… Подземный ход завален. Я светил туда фонариком. Завал начинается метров через пять-шесть, завал старый: подпорки трухлявые.
Йованка молчала. Она шла сбоку, поддерживая меня.
– Что ж ты меня не позвал?
– Честно? Просто побоялся, что ты схватишь кирку и примешься долбать камни… Слушай, Йованка, а что ты здесь ищешь?
Она промолчала.
– Там работы для бригады горнопроходчиков, а уж сколько это стоит, я и не говорю. Значит, там, по другую сторону завала…
Я не договорил. Я просто понятия не имел, что может быть там, по другую сторону.
До ручейка мы добрались без происшествий. Я посветил фонариком в пещерную тьму:
– Ну что я тебе говорил! Там, дальше, даже пес не пролезет…
Не говоря ни слова, Йованка взяла у меня фонарик, прислонила к стене автомат и, встав на колени, сунула голову в узкую щель. Дыра была похожа на перекошенную злобой пасть. Я никак не мог избавиться от впечатления, что через миг Печинац перекусит пополам незваную гостью. Йованка вскрикнула, сердце у меня оборвалось.
Следующий звук, металлический щелчок у меня за спиной, и вовсе мне не понравился. То, что щелкнуло, находилось в непосредственной близости от моего затылка. Дергаться не имело смысла. На свой автомат я мог лишь опираться.
– Спокойно, это я. А точнее говоря – мы. – Голос был знакомый, можно сказать почти родной. Русский язык безупречный.
Я медленно повернулся и увидел потное лицо сержанта Недича. Стоявший рядом с ним Усташ приветливо махал хвостом.
– Не хотелось навязываться, но мой пес просто без ума от вас, пан детектив.
В подтверждение слов Усташ встал на задние лапы и лизнул меня в щеку.
– Что вы тут… Вы что, шли за нами? – растерянно пробормотал я.
– Бинго! – усмехнулся хороший полицейский по имени Мило.
Он сунул за пояс пистолет и положил на камень висевший на плече АКМ. В сущности, сержант ничем не рисковал: моя левая рука была занята почесыванием головы Усташа, а задницу Йованки, торчавшую из щели, вряд ли можно было считать оружием. Судя по всему, щель оказалась куда глубже, чем я предполагал.
– Ну и зачем вы здесь?
– Из любопытства. – Сержант Недич хлопнул по рукоятке пистолета. – А также ради удовольствия. Поохотиться на мусульманина нынче удается редко. Вы были приманкой для них, считайте, охотились мы вместе.
– А, так вы попали в затылок типу с немецким автоматом!..
Из щели вылезла Йованка. Щурясь от слепившего глаза солнца, она встала рядом со мной и сказала сержанту что-то по-сербски.
– А я думал, вы догадались, – ответил по-русски хорошо воспитанный боснийский полицейский. Лицо его не покидала усмешка.
– Спасибо, возможно, вы спасли нам жизнь, – сухо поблагодарила Йованка. – Там, дальше, можно пролезть, не так тесно. – Слова были адресованы мне.
