глазами. — Извините, что впустую отняла ваше время, ведь, как говорится, время — деньги. Знай я заранее, что мне собираются предложить, я позвонила бы и отказалась. Меня совершенно не устраивает работа с ненормированным графиком.
— «Хортон Корпорейшн», — холодно продолжал Рене, будто не слыша ее объяснений, — дала вам блестящую рекомендацию.
Селин, которая уже встала со стула, замерла в нерешительности: то ли ей повернуться и покинуть кабинет, то ли снова сесть, тем самым давая понять, что она готова продолжить обсуждение.
— Для меня они тем более ценны, что я хорошо знаком с Роем Хортоном.
— Вы знакомы с ним? — в ужасе переспросила Селин, предчувствуя надвигающуюся катастрофу, и невольно опустилась на стул.
Никак нельзя допустить, чтобы Рене Хантер расспрашивал о ней ее прежнего босса, иначе всплывет много такого, о чем никому не нужно знать!
— Много лет назад мы с Роем вместе учились в школе.
Рене принялся расхаживать по комнате, то исчезая, то снова попадая в поле зрения Селин. Если он решил таким способом вывести меня из равновесия, то он на верном пути, с раздражением подумала она.
— Рой отличный бизнесмен, и его рекомендации для меня дорогого стоят. — Рене остановился за спиной Селин и замолчал, отчего она похолодела. — А где вы жили в Париже?
— В самом центре, в доме у моей тети. — Селин насторожилась, готовясь к худшему.
— Вы много общались?
— С кем? — осторожно спросила она.
Плохо, что она не могла сейчас видеть его лицо, хотя, с другой стороны, его пристальный взгляд пугал ее, а Селин как раз было что скрывать.
— Ну, с сослуживцами.
Теперь Рене встал сбоку от нее, и Селин почувствовала себя словно в ловушке. Краем глаза она могла видеть, что Рене прислонился к стене, засунув руки в карманы брюк и чуть наклонив голову набок, как будто приготовившись взвесить каждое ее слово, чтобы уцепиться за малейшую неточность.
В конце концов, я в первый и в последний раз вижу этого человека, пыталась подбодрить себя Селин. Несмотря на всю власть, которой он обладает, он не может насильно заставить меня работать в своей компании. Рене еще какое-то время будет донимать меня вопросами, раз уж я по глупости заронила в нем подозрение, будто за моим странным поведением скрывается какая-то тайна. Но очень скоро все закончится, и иногда я буду с улыбкой вспоминать об этом эпизоде, размышляя о превратностях жизни.
Мысль о скором освобождении успокоила Селин, ей даже удалось улыбнуться.
— С сослуживцами? О да, конечно! У меня в Париже было немало друзей. Мне понравилось общаться с французами. — Селин искоса следила за реакцией Рене.
— Мой брат говорил то же самое.
— У вас там брат? — лицемерно удивилась Селин и почувствовала, что предательски краснеет.
— Да, Дэн Хантер. Мой близнец.
Вот так сюрприз! Селин была знакома с Дэном около двух лет, и он, говоря о брате, ни разу не упомянул, что они близнецы. Селин вдруг представила, как, должно быть, горько и унизительно было Дэну осознавать, что его единоутробный брат-близнец, получивший точно такое же воспитание и жизненный старт, значительно обошел его и преуспел.
Встреча с Рене Хантером стала для Селин настоящим шоком. Потрясающее сходство братьев вновь живо всколыхнуло в ней то, что она отчаянно пыталась забыть. Ненавистное прошлое снова поднимало голову.
— Не сомневаюсь, что он был достаточно известной личностью в американской общине Парижа. — Рене скривил губы и направился к столу.
— Нет, мне это имя ничего не говорит.
Говоря, Селин чувствовала, что слова словно застревают у нее в горле. Вот что значит играть с дьяволом, подумала она. Здесь, в Чикаго, на нее свалились сплошные неприятности. Например, с домом матери. Последние съемщики довели его до плачевного состояния, а риэлтерская фирма, которая их и нашла, только беспомощно разводила руками, не предпринимая никаких шагов для исправления положения. Поэтому теперь наряду с поиском работы и затыканием финансовых дыр перед Селин стояла еще и задача капитального ремонта дома.
И Энни.
Селин прикрыла глаза, чувствуя, как к горлу подступает комок.
— Странно, Рой часто общался с моим братцем. Вы не могли не столкнуться с Дэном хотя бы в офисе.
Казалось, у Селин замкнуло голосовые связки, поэтому она лишь молча покачала головой, отрицая предположение Рене.
— Значит, нет? — переспросил он. — Впрочем, Дэн не обратил бы на вас внимания.
Это замечание привело Селин в чувство Конечно, Рене не хотел ее обидеть, но результат получился прямо противоположным Если бы Рене только знал, что его дорогое братец поступил с точностью до наоборот, из всех выбрав именно ее, Селин!
Дэн задаривал ее цветами и осыпал бесконечными комплиментами, беспрестанно твердил ей со слезами на глазах, что она ниспослана ему свыше, чтобы спасти его от самого себя, что рядом с ней ему хочется стать лучше, чем он есть. Конечно же Селин, не искушенная в тонкостях любовной игры, попалась на крючок. Но очень быстро маска спала, и Селин познакомилась с тем, что скрывалось за красивым фасадом. И содрогнулась.
— Благодарю за комплимент, — холодно сказала она.
— Почему же вы вернулись, если в Париже у вас были отличная работа и друзья?
Зачем он продолжает выспрашивать, коль скоро я вполне определенно дала понять, что не собираюсь у него работать? — в страхе думала Селин, Мне ничего не остается, как нагрубить ему, чтобы избавить себя от допроса.
— Я никогда не собиралась оставаться там надолго. Просто почувствовала вдруг, что пришло время возвращаться в родное гнездо.
На самом деле все дело в Энни.
— После возвращения вы, кажется, довольствовались временной работой? Но ведь вам платили гроши.
Селин пожала плечами.
— Как-то перебивалась.
— Сейчас вы живете… — Рене снова заглянул в резюме, — на окраине Чикаго…
— Моя мама оставила мне дом, она… умерла. Все эти годы я сдавала его в аренду.
Рене отодвинул резюме и откинулся в своем кожаном кресле, сцепив руки на затылке. Он смотрел на Селин, не пытаясь скрыть явного любопытства.
— Итак, молодая женщина, вернувшаяся из заграницы и собирающаяся переоборудовать свой дом, отказывается от хорошей работы и денег. Не вижу в этом никакой логики. За всем этим явно что-то кроется. Я всегда чувствую тайны, у меня на них особый нюх, и…
— И?.. — спросила Селин, завороженно глядя ему в глаза, как кролик на удава.
Вот так же было и с Дэном: первое, на что она обратила внимание, это глаза. Светло-серые глаза в сочетании с черными волосами и точеными чертами лица. Дэн был красив, как Адонис. Будь она тогда умнее и опытнее, она знала бы, что внешняя красота не всегда соответствует внутренней сути. От нее не укрылись бы бесхарактерность и слабость натуры Дэна, его капризность и бесполезная суетливость, которые свидетельствовали о полном отсутствии внутреннего стержня. Ее обязательно насторожила бы частая смена настроения — только что улыбавшиеся губы в какие-то сотые доли секунды могли вытянуться в злую нить.
Вспомнив все это, Селин почувствовала отвращение к беседующему сейчас с ней брату-близнецу Дэна.
— Я всегда стараюсь докопаться до сути.
