— Там телефон. — Он махнул рукой в угол комнаты. — Если хотите, можете позвонить жениху.
— Нет! — решительно отказалась она. — Не хочу. — Эва проглотила комок в горле, пытаясь совладать с собой. — То есть, — запинаясь, произнесла она, — я хочу сказать, что вовсе не к спеху.
Уолкер пристально смотрел на нее взором, от которого не могло ускользнуть ничего.
— Чего вы так боитесь, Эва?
— Я не боюсь.
То ли от горечи, то ли от усталости голос ее прозвучал глухо.
— У вас дрожат руки, а глаза как у затравленного зверька, — заметил он. — Я бы сказал, что налицо все признаки страха.
Она ничего не ответила, зная, что не сумеет побороть предательскую дрожь в голосе.
— Знаете, — продолжал он, — мне почему-то кажется, что вы откуда-то сбежали.
— Ерунда! — возразила Эва.
Уолкер пристально посмотрел на нее, и, прежде чем она смогла остановить его, поднял с пола ее сумку.
— Что… что вы делаете? — задыхаясь, спросила девушка.
— Проверяю, — отозвался он. — Вы против?
— Отдайте сумку, — выдавила она.
Он безмолвно скользнул по гостье взглядом, раскрыл замок сумки и вывалил ее содержимое на диван.
— Как вы смеете? — гневно вскричала Эва, ловя катящуюся по подушке губную помаду.
Он поймал гостью за руку и открыл маленький металлический цилиндр.
— Не ваш цвет, — тоном знатока, заявил он.
Эва покраснела, а он, протянув руку, осторожно обвел ее губы пальцем.
— Это цвет нежного коралла, — невозмутимо констатировал Уолкер.
Обомлев, Эва уставилась на него, не зная, что и подумать по поводу столь неожиданного жеста этого бесцеремонного человека. А тот как ни в чем не бывало принялся изучать содержимое сумки. Нелепость, конечно, но девушка не могла не признать, что он действует на нее просто обезоруживающе.
— А вы-то что понимаете в косметике? — фыркнула она, кладя помаду в сумку. — Или вы заказываете последние новинки для своей лошади?
Уолкер улыбнулся.
— Неплохая мысль, — осклабился он, а его длинные пальцы выловили из горки вещей помятую фотографию.
— Не смейте трогать! — завопила Эва, пытаясь отобрать карточку. — Кто дал вам право?
Мужчина отвел ее руку и смерил самодовольным взглядом.
— Вы заявляетесь в незнакомый дом среди ночи и еще спрашиваете, какое я имею право? — Он покачал головой. — Я осторожен, мисс. Когда неизвестные сваливаются как снег на голову, мне хочется убедиться в том, что они именно те, за кого себя выдают.
— Говорю же вам, что я адвокат, — начала злиться мисс Блайт.
— Успокойтесь, я почти поверил, что вы именно та, за кого себя выдаете. — Глаза его остановились на сердитой физиономии девушки. — Жаль, что вы не можете быть так же уверены во мне.
— Но вы же Кенит Уолкер? — неуверенно проговорила она.
— Вы так думаете, потому что я вам это сказал, — заметил он. — Может, я только что убил настоящего Уолкера из-за его наследства. Всего лишь за минуту до того, как вы постучали в дверь.
— Не говорите глупостей, — отрезала Эва, — водитель знал, кто вы.
Кенит серьезно смотрел на нее.
— Логично. Да, я не убийца и не насильник. А прочие пороки? Вы ведь меня совсем не знаете.
Девушку пронзил настоящий страх. Ведь всего несколько минут назад она и впрямь подумала, что перед ней человек темный.
— Вы… Не может быть, что вас только что освободили из тюрьмы. Ведь нет?
На лице Уолкера отразилось такое неподдельное изумление, что Эва почувствовала облегчение. Почему-то сознание отвергало мысль о том, что он преступник.
— Нет, я только вчера освободился от совсем других дел, — загоготал он. — Но это хорошо, что у вас все же возникают некоторые сомнения насчет незнакомцев. Вот и обо мне вам ровным счетом ничего не известно.
— Фред сказал мне по дороге, что вы заядлый лошадник, — возразила Эва и робко добавила: — И неплохой наездник, несмотря на вашу внушительную комплекцию.
Лицо Уолкера смягчилось, и у девушки перехватило дыхание, когда он обратил на нее свой гипнотизирующий взор.
— Фредди тоже был неплохим наездником, — заметил он. — Но вам почему-то не захотелось провести с ним уик-энд.
Мисс Блайт молчала. Сказать ей было нечего, потому что Уолкер совершенно прав. Да она, должно быть, сошла с ума, когда понеслась сломя голову в эту глухомань, но у нее не было другого выбора. А теперь уже не понимала, чего надеялась добиться внезапным бегством. Но уж, конечно, совершенно не представляла, что встретит здесь потрясающе красивого мужчину, речь которого спокойна и логична, а мысли ироничны и остры.
Красавец тем временем разглядывал фотографию.
— Это и есть жених? — спросил он.
Эва молча кивнула.
— И как вы доверились парню с такими злыми глазами и узенькими губами?
— Это не ваше дело! — вырвала девушка фото.
Уолкер уставился на нее с сардонической усмешкой.
— Если вы считаете его таким замечательным, почему же не хотите позвонить ему?
— Я… мы… — начала, было, Эва и смущенно умолкла.
— Размолвка влюбленных? Проблемы перед свадьбой? — полюбопытствовал Уолкер.
Эва уже подумала, а не рассказать ли ему правду, но вовремя спохватилась. Не стоит. Слишком больно было вспоминать о том, что случилось в Чикаго, а тем более — описывать все эти передряги незнакомому человеку. Она покачала головой.
— Мне бы не хотелось говорить об этом.
Брови собеседника вопрошающе вскинулись.
— Хотите, чтобы он подумал над своим поведением?
Эва раскрыла рот от удивления: все-то этот человек понимает.
— Нет, — поспешно солгала она, — просто не хочу, чтобы он знал, где я.
В глазах Уолкера появилось торжествующее выражение. Как будто он заглянул ей прямо в душу и пришел в восторг от увиденного.
— О'кей, Эва Блайт, адвокат, — произнес он. — Я заключу с вами сделку.
— Сделку? — неуверенно переспросила она. — Но мне как адвокату вовсе не пристало вступать в сделки с клиентами.
