– Сам не дерусь, а семерых не боюсь.
– Ого, брат, да ты, как погляжу, за словом в карман не лезешь! – усмехнулся Суворов. – По гражданской службе, считай, далеко пойдешь.
– Ваше сиятельство, а по утрам вы, по утрам, – Евдоким немного приободрился. – Как по утрам вы поднимаете войска?
– Как поднимаю? Да обыкновенно.
– Кукарекаете?
– Ну зачем мне кукарекать? – рассмеялся Суворов. – Я ведь не петух! Кстати, Евдоким, коль ты такой острый на язычок, скажи-ка, почему петух, когда поет, глаза закатывает?
– Н-н-не знаю...
– Да потому, что он все ноты наизусть выучил. Свита полководца дружно рассмеялась.
– А про кукареканье-то кто тебе сказывал? – поинтересовался Александр Васильевич.
– Наш гувернер, мсье Шарль Фремон.
– И ты небось поверил французу и поспорил с Денисом, что я и вправду по утрам кукарекаю?
– Ага, поспорил. Откуда вы знаете?
– По глазам вижу. Небось на сладкое спорил...
– И это правда...
– Не горюй, получишь сладкое. В древние времена воины, уходя в дальние походы, наряду с оружием брали с собой не медовые пряники, а горький лук. Так вот я – воин. И Денис – будущий воин! Правильно я говорю?
– В точности так, ваше сиятельство.
– А что касается мсье Фремона, то я ему еще прокукарекаю!
На прощание Суворов протянул братьям руку для поцелуя, наклонился к Денису, слегка обнял его за плечи и перекрестил:
– Благословляю тебя на ратные подвиги! А теперь беги к своей матушке. Передай ей от меня поклон! – Александр Васильевич сел в седло, приосанился и крикнул: «Вперед!» – показав, как надо увлекать за собою солдат. С этими словами он пришпорил коня и поскакал дальше, сопровождаемый свитой.
– Ура! – Денис побежал вслед за Суворовым, но, вспомнив о матушке, замедлил шаг, свернул на боковую тропу и помчался вместе с братом к дому.
На крыльце сидел друг Дениса Андрейка, сын полкового егеря, сопя, вытаскивал из ноги занозу.
Возбужденный, запыхавшийся Денис выпалил:
– Послушай-ка, что я тебе расскажу...
Андрейка с недоверием глянул на него:
– Чего вздумал?
– Суворов! – крикнул Денис. – Мы с Евдокимом только что видели Суворова!
– Врешь! – ошеломленный Андрей мигом слетел с крыльца, позабыв про занозу. – Когда? Где?
– Там! – Денис махнул рукой на ближний лесок. – Он говорил со мной... Назвал удалым!
Встречу с великим Суворовым, которая произошла в раннем детстве, Давыдов считал счастливейшей в жизни и помнил до самой смерти.
На званом обеде с графом Александром Васильевичем Суворовым
После утреннего смотра войск Полтавского кавалерийского полка радостная весть облетела лагерь в Грушевке.
– Завтра, – торжественно объявил братьям за ужином дядька Филипп Михайлович Ежов, – пожалует к нам на обед сам батюшка граф Александр Васильевич!
Розовощекий Евдоким разинул от удивления рот, выронил ложку и словно прирос к стулу.
– Не может быть! – вскрикнул Денис.
– А вот еще как пожалует! – с твердостью в голосе повторил казак. – Управляйтесь-ка с творогом живо! Утро вечера мудренее!
И правда, сразу же после ужина весь огромный дом Давыдовых, стоявший неподалеку от села, наполнился невообразимым шумом и предпраздничной суетой. В комнатах чистили, скребли, подметали. На кухне разделывали рыбу. Спать не ложились до поздней ночи – готовились к приему высокого гостя. В доме знали, что Суворов был скромен во всем, он не
