— Опять комедию ломаешь, — пробурчал Дилан.
Одра только зло сузила глаза и повернулась ко мне.
— Это ты виновата! — заявила она. Я остолбенела от удивления. В чем, интересно? Я, что ли, подучила Трейси соблазнять Тейта пением? — Он никогда так много не говорил! — продолжала Одра.
— А! Так это все Лекси! — открестилась я, с легкостью делая из младшей сестры козла отпущения.
— И бабушка, — тихо добавил внутренний голос.
А вот это уже плохой признак. Когда подсознание начинает вспоминать бабушку — это не к добру.
Хоть Дилан загораживал меня, как мог, я по-прежнему чувствовала на себе взгляд Кисслера. Меня затрясло. Неужели он понял, что мы что-то затеяли? Могу поклясться — он видел, как я покинула тело, хотя не представляю, как ему это удалось. Я ведь прозрачная, как привидение.
Если Кисслер и впрямь видит такие вещи, мы в гораздо большей опасности, чем казалось раньше.
— Так ты готова? — в третий раз спросил Дилан.
Я со вздохом опустилась на траву. Поглядела в небо.
— Готова. Насколько тут вообще можно подготовиться.
— Ну и хорошо, — ухмыльнулся Дилан, Зазвенел первый звонок.
Одра протянула руку, помогла мне подняться, и мы втроем зашагали к школе. Что ж, может, я и схожу с ума, но во всяком случае не одна.
14
Серебряный
Как только прозвенел звонок с математики, я вылетела за дверь.
— А умеешь бегать, когда захочешь, — заметил, догоняя меня, Дилан.
— Если б ты видел то же, что и я, ты б тоже сбежал.
Дилан улыбнулся из-под челки, видно, вспомнил, что его аура оберегает меня от стертого.
Защитник.
— Что с тобой? — спросил Дилан, заметив, как недовольно я сморщилась.
— Ничего. Просто сон вспомнила.
— Ничего, говоришь? — Он снова улыбнулся.
— Лисси, я спешу, так что, если увидишь свою неторопливую подружку, передай, что мы — Лекси, мама и я — ждем ее в машине, хорошо? Спасибо.
Голос Лилы разбил неловкое молчание, повисшее между мной и Диланом. Финальное «спасибо» было похоже не столько на благодарность, сколько на предложение проваливать поскорее.
Я повернулась, чтобы ответить, но Лила уже унеслась, сверкнув на прощанье фиолетовой вспышкой.
— Смотрите, кто заговорил, — фыркнула я. — Ну что, мы идем куда-нибудь? — добавила я, понизив голос.
Дилан внимательно оглядел коридор из-под своей вечной челки и кивнул:
— Идем.
Из школы мы вышли в молчании, мне все сильнее казалось, что наш так называемый план обречен на провал.
Через пятнадцать минут быстрой ходьбы мы уже стояли на лужайке перед аккуратным маленьким домом. Домом Кисслера.
— Давай быстрее, — сказал Дилан. — Чем дольше мы здесь топчемся, тем больше шансов, что нас заметят.
Я неуверенно шагнула к дому и снова остановилась.
— Ну? — поторопил Дилан.
— А что мы будем искать? Ты не видишь, не понимаешь, кто он есть! Либо мы сейчас ничего не найдем и без толку влипнем в неприятности, либо добровольно влезем в логово чудовища. — Я помолчала. — Потому что Кисслер — чудовище. Не забывай об этом.
Дилан молча кивнул, и мы, плечом к плечу, пересекли лужайку и поднялись на крыльцо. Дилан взялся за дверную ручку, я затаила дыхание. Дверь заскрипела, открываясь, мы торопливо шагнули в дом и постарались плотно затворить ее за собой. Новый скрип заставил меня подскочить от ужаса, хоть я и видела, что это Дилан тянет дверь на себя.
Мы огляделись. Темно-серые стены, ярко-белые контрастные карнизы под потолком. Я осторожно прошла в гостиную, глянув на ходу в сторону кухни. Кругом было на редкость чисто и аккуратно, Дом показался мне обжитым и уютным.
— Да, такого я не ожидала, — наморщив нос, призналась я.
Дилан прошел мимо меня в кухню.
— Чего ты не ожидала? Кухонных полотенец в цветочек? — улыбаясь углом рта поинтересовался он.
— Мне думалось, здесь должно быть темно и мрачно, — пробормотала я.
Глупо, но мне почему-то представлялось, что едва мы войдем в дом, тут же наткнемся на что-нибудь подозрительное. Не знаю, какой могла оказаться улика, но я была уверена, что узнаю ее, как только увижу.
— Как в замке злодея? — крикнул из кухни Дилан.
Тон был нейтральный, но я твердо знала, что он надо мной смеется. Я высунула язык в сторону кухни, совершенно уверенная в том, что вот-вот сюда ворвется полиция и арестует меня в доме учителя математики, да еще с высунутым языком.
Я неуверенно бродила по гостиной. Брала в руки журналы, просматривала и аккуратно клала точно на то же самое место. Странно — ни в одном из журналов не нашлось тайных посланий, написанных на полях странными буквами. Если бы мы попали в кино, тут же обнаружили бы непонятную записку или капли крови на ковре, а здесь — ничего. Выходит, наша часть плана блестяще провалилась — вряд ли Дилан нашел что-то стоящее на кухне.
Я заметила в углу компьютер, подошла и неуверенно включила его. Можно подумать, мистер Зло станет записывать тут текущие преступления! Мне даже смешно стало, и все-таки я села за стол, готовая применить на практике все свои умения — пусть даже я печатаю двумя пальцами. Компьютер приветственно пискнул, меня подбросило над стулом. Чувство такое, что на горле вот-вот сомкнутся лапы злодея. Все из-за бабушки! Что ей стоило мне поверить? Не торчали бы здесь сейчас...
Компьютер запросил пароль. Вот он — конец нашей дружбы.
В гостиную заглянул Дилан.
— Я нашел коробку газетных вырезок. — Он поднял добычу повыше. — Все, как одна, хвалебные и восторженные. Наш Кисслер не иначе как нарциссист.
Он снова скрылся, а я уставилась на экран, отчаянно желая, чтобы здесь очутилась Одра. Задумчиво почесала подбородок.
«Будь я злющим математиком, какой бы я выбрала пароль?», — спросила я у самой себя. Внутренний голос молчал.
«Спасибо за помощь», — поблагодарила я.
