— Нагрузка на канал уменьшилась в три раза. В четыре. В семь раз, — доложил Гильгамеш. — Но там творится что-то странное.
— Покажи.
— Включаю четвертый вспомогательный. Комбинированная радарно-инфракрасная панорама. Цвета приближены к естественным.
На экране вокруг зоны поражения растекалась черная пленка макул. Они отступили от «Орешца» и покрыли сплошным слоем область примерно в тридцать квадратных километров. По поверхности этого слоя закручивались вихреобразные волны. Добегая до периметра огромного пятна, они тормозились, застывали, потом начинали громоздиться друг на друга. При этом края черного озера быстро поднимались. За его пределами из грунта прорезались все новые и новые черные точки.
— Подкрепления прибывают, — проворчал Мбойе. — Что делать?
— База поднимается?
— Да. Но… медленнее, чем края пятна. Они растут со скоростью восемьсот… нет, уже девятьсот метров в секунду. Такое впечатление, что макулы на время оставили «Орешец», чтобы…
— Чтобы заняться нами?
— Вот именно.
— Что ж, этого следовало ожидать.
Очертания пятна быстро менялись. Кромка черного поля становилась все более размытой. В трех местах из нее росли суживающиеся лепестки тьмы, вершины которых стремительно летели вверх.
— Похоже, что только сейчас началась настоящая охота, — сказал Мбойе.
— Бросайте базу! — крикнул Клорр. — Мы не в состоянии их спасти!
Маша упрямо качнула головой.
— Прошу соблюдать тишину.
С полным напряжением сил крейсер уползал от Кампанеллы, медленно подтягивая к себе шарик «Орешца». Но даже на глаз, без всякой измерительной техники, было видно, что черные смерчи настигают.
— Гильгамеш, попробуй их сбить.
Полыхнули боевые лазеры 'Вихря'.
— Эффекта нет, — доложил софус.
Действительно, стремительный рост языков тьмы ничуть не затормозился. Более того, их вершины продолжали набирать ускорение.
— Послушайте, — сказал Генрих. — Не может ли быть так, что макулы поедают энергию, которой мы стремимся уничтожить эту черноту? После каждого удара их становится все больше.
— Да кто же знает, — ответила Маша.
— Стоит ли тогда стрелять?
— А что делать?
— Не знаю.
— Понятно. Гильгамеш, используй весь арсенал.
— Выполняю. Ракеты вышли из хранилищ. Дейтериевые боеголовки активированы.
— Залп!
— Есть залп.
На экранах радиолокаторов слежения шесть блестящих точек веерообразно рассыпались в стороны. Гильгамеш не поскупился, отправив по паре зарядов на каждую цель.
Мбойе срочно связался с 'Орешцем':
— Братцы, мы дали залп.
— Это очень утешает.
— Держитесь зубами за воздух!
Прошли томительные секунды. Если бы ракеты не сработали, наверное, никто бы особо не удивился. Но они сработали.
Ослепительный свет опоясал горизонт.
— Одна, две, три, четыре, пять… — считал Мбойе. — Есть детонация пяти боеголовок!
Сияние становилось невыносимым. Гильгамеш затемнил экраны, но адский пламень пробивался даже через двойные звездные фильтры. Взрывы всколыхнули огромные воздушные массы. Вскоре ударные волны наткнулись на силовое поле корабля, заставив его упруго вогнуться, а затем распрямиться. Страшный грохот потряс крейсер. Его швырнуло в сторону и вверх.
Некоторое время никто ничего не видел и не слышал. Затем на экранах появились первые смутные пятна. Еще через минуту контуры сделались узнаваемыми.
Термоядерный удар произвел эффект, но эффект своеобразный. Макулы не исчезли, но размазались тонкой пленкой, покрывшей огромную площадь. Все три тянувшихся вверх языка оказались срезанными под корень, на их месте росли и ширились чудовищные грибы дыма, пепла, пыли.
— …надцать тысяч рентген. Проникшая доза — шестьдесят. Неполадки в сетях устраняются. Конфигурация полей восстановлена. Прогиб демпферов…
— 'Орешец', «Орешец», как он, не потерян?
— Кратковременный разрыв канала ликвидирован. База начала было падать, но ее удалось подхватить. Наверстываем высоту.
— Экипаж?
— Контужены. Начинают приходить в себя, — сообщил софус.
И с электронным спокойствием присовокупил.
— Мелочи.
— Не стоит давать оценки тому, что сам не ощущаешь, — проворчал Кнорр.
— Замечание принято.
'Вихрь' поднялся в стратосферу. Оставалось совсем немного времени до выхода на низкую орбиту.
— Экстренное сообщение! Шестая ракета возвращается.
— Не понял, — сказал Мбойе. — Какая еще ракета?
— Та, что не взорвалась. На ней сработали программы отмены удара и отзыва на борт. Причина непонятна. Какие будут распоряжения?
— Расстояние?
— Девяносто восемь километров.
— Только не вздумайте ее принимать! — завопил Кнорр.
— Не вздумаем. Гильгамеш, расстрелять лазерами.
— Первое разумное решение за весь полет! Поздравляю.
— Можно мне? — подала голос Луиза.
Мбойе мотнул головой:
— Некогда. Гильгамеш, залп!
Мятежная ракета взорвалась. Еще один термоядерный гриб украсил многострадальную Кампанеллу.
— Да с кем же мы сражаемся, черт возьми?! — воскликнул старший офицер.
— Очень может быть, что со своим страхом, — сказала Маша.
Мбойе попытался осмыслить ее реплику, но обстоятельства не позволили. Внизу происходили новые изменения. Черная пелена там растеклась в пятно радиусом в добрые триста километров. Края его упрямо выгибались вверх, быстро образуя нечто вроде огромной чаши.
И тут наступила кульминация. Внезапно время как бы остановилось, а когда его течение было возобновлено, оказалось, что края чаши достигли орбитальной высоты и уже нависали над «Вихрем». Круг свободного пространства вверху быстро сокращался. Не дожидаясь команды, софус включил полную тягу. Страшные перегрузки припечатали экипаж к креслам. Многие, в том числе и Маша, потеряли сознание. В этой обстановке мало кто успел заметить, что энергетический трос оборвался.
'Орешец' падал. Способа спасти его уже не было, поскольку все ресурсы корабля поглощала борьба за собственное выживание. Только непосредственная угроза давала Гильгамешу право принимать решения без одобрения людей, особенно решения драматические. И только при отсутствии времени на консультации. По-видимому, оба условия имелись, иначе софус не смог бы сделать то, что сделал.
Мбойе попытался сжать кулаки, но не смог. Серая пелена застилала глаза, свинцовая тяжесть заполнила тело. Он понимал, что «Орешец» не разобьется. В нужный момент сработают посадочные патроны. Но после этого Игнац и Хосе окажутся в полной власти макул. Старший офицер никак не мог примириться с бессилием вверенного ему крейсера. И никак не мог поверить в то, что все они потерпели поражение.
Те, кто создавал и программировал макулы, были уверены, что прилетевшие на помощь Кампанелле люди рано или поздно на планету высадятся, а оставшиеся на корабле ни за что не захотят бросить тех, кто высадился. Те, кто управлял макулами, не ошиблись. Они хорошо поняли объект охоты. Ловушка на гуманизм сработала.
'Вихрь' продолжал борьбу. Но силы его иссякали. Остатки энергии теперь затрачивались только на питание кокона силовых полей. Находившийся в пункте технического управления кораблем инженер Мерконци контролировал этот последний рубеж обороны. Для верности он подключился к сенсорным датчикам.
После провала в зев макулы ощущения появились необычайные. Сначала как будто все тело покрылось то ли медицинскими банками, то ли пиявками. Это означало отток давления вокруг полей, окутавших корабль. Но каков отток! Нормальный забортный вакуум Джанкарло не ощущал, так уж была настроена аппаратура. Нулевая точка. Между тем кожу словно растаскивало по сторонам. Что это могло значить? Техника подвела? Либо там, в том, что окружало «Вихрь», вакуум стал вакуумее вакуума? Если это так, то куда утекло пространство? И ведь можно было предполагать, что они находились внутри немалой планеты!
Джанкарло на миг увидел безумные глаза помощника, усмехнулся, пожал плечами.
— Бред, бред, бред… — бормотал помощник.
— А ты ожидал увидеть земляничную поляну, Сах?
— Может быть, тебе лучше отключиться? — опасливо спросил Сахнун. — Мало ли что! Будем следить по приборам.
— Вот и следи.
— А ты?
