— Они были деловые, а вчера, после того, как мы встретили Игоря с женой…
— Даты что! — опять перебила она. — С этого места прошу поподробнее!
— Понимаешь, на этой самой вечеринке, ну, Дне рыбака, оказались и мы, и они. Меня туда Костя позвал.
— В чисто деловых целях, естественно, — прыснула Аля.
— Хочешь верь, хочешь нет, но именно так. И вдруг мы наталкиваемся на Игоря с женой.
— Да ты что!
Я в подробностях живописала ей разыгравшуюся сцену.
В дверь туалета заколотили.
— Таня, Таня, ты жива? — донесся до меня голос Кости.
— Жива, — поспешила успокоить его я. — Сейчас выхожу.
— А ты где? — поинтересовалась подруга.
— В туалете.
— У него дома? Или у тебя? Вы что, со вчера не расставались?
— Расставались. Я в туалете на корабле.
— Уже в круиз увез! — аж задохнулась Альбина.
— В локальный, — внесла ясность я. — По Москве-реке. Так что пока только тренируемся. Он решил проверить, не укачивает ли меня.
— То есть вообще-то в круиз уже позвал?
— Пока нет, но, полагаю, все впереди. Слушай, больше не могу. И так здесь уже полчаса провела. Сперва с Игорем разговаривала, потом с тобой.
— Беги, беги. Только потом обязательно перезвони.
Костя нетерпеливо расхаживал по коридорчику.
— Я испугался, тебе опять плохо стало.
— Нет. Подруга позвонила.
Мы устроились возле иллюминатора и какое-то время молча смотрели на реку. Константин положил мне руку на плечо. Я чувствовала тепло его тела, слышала его дыхание, и впервые за два дня всерьез задумалась.
Что я делаю? Одно мне уже было совершенно ясно: с прежним течением моей жизни покончено навсегда. В прошлое, которым стали наши отношения с Игорем, нет возврата. Возврат возможен лишь на других условиях. Если, конечно, это осуществимо. Самое главное, хочу ли я оставаться с ним? Люблю ли его?
Раньше у меня никогда не возникало сомнений. А теперь я не знала. Десять лет — долгий срок. Может, я пропустила момент, когда моя любовь ушла, превратившись в привычку? Не в ту унылую, тупую привычку, которой часто оборачиваются отношения у людей, долго и постоянно живущих под одной крышей. Нас с Игорем не отягощали серые будни и убивающий живые чувства быт. Наши свидания были праздником, бегством от обыденности — и для него, и для меня. Вероятно, именно благодаря яркости и праздничности наших встреч у нас и сохранилась иллюзия неизменности нашей любви. Но на самом-то деле люблю я его или нет?
Почему я никогда не мечтала заполучить его целиком? Гнала подсознательно от себя это желание, считая его неосуществимым? Быть может, и так, но лишь отчасти. Я не кривлю душой и не встаю в позу. Себе-то самой зачем врать. Положа руку на сердце, никогда не хотела за него замуж. И никогда не ревновала к Людмиле. В ином случае давно бы ее возненавидела. Мне и впрямь было вполне достаточно той части Игоря, которую он выделил для меня.
Было. Однако хочу ли я продолжать так дальше? Нет, что-то сломалось. Больше не хочу, и точка! Но почему? Стало мало того, что он мне дает? Я не про материальный фактор, а про душевный. Видимо, мало. Но что я хотела от него еще? Тоже не знаю. Главное, что теперь делать с Костей? Наши когда-то деловые отношения явно перешли в совершенно иное качество, и я опять-таки не понимаю, в какое?
Вчера мы с ним целовались как бешеные. Но говорил ли он мне перед этим хоть что-то о своих чувствах? Хоть убей, не помню. Провал в памяти. И почему мы начали целоваться, тоже не помню. А вот то, что мне жутко это понравилось, прекрасно помню. И еще прекрасно помню, как я его хотела и он меня хотел! Не будь дома папы, неизвестно, чем бы все закончилось. Хотя, Таня, брось себе врать. Прекрасно тебе известно. А учитывая твое состояние, все могло произойти прямо на лестничной площадке.
А самое интересное — Костино поведение. Позвонил с утра, приехал, снял похмелье и увлек на этот кораблик. И с тех пор, как мы с ним оказались, молчит. Вернее, светскую беседу поддерживает, но о вчерашнем-то ни слова. Или жалеет?
Ерунда. Если бы жалел, ни за что бы не появился утром. Хотя он машину оставил. Тоже не повод заявляться ко мне. Приехал бы, забрал и уехал. Я бы и знать не знала. А потом позвонил через недельку по рабочим делам и сделал вид, что ничего между нами не было. Значит, я ему определенно нравлюсь, и он надеется на продолжение.
Почему же тогда молчит? Вон сколько на палубе простояли. А он только про красоты вокруг заливался. Хоть бы одну попытку сделал поцеловать! И сейчас снова молчит. Никак, заснул?
Я покосилась на Константина. Он внимательно посмотрел на меня.
— Что ты такая грустная? Устала?
— Совсем нет, — покачала головой я. — Просто задумалась.
— О чем?
А что мне скрывать!
— О прошлом и будущем. Он тихонько присвистнул.
— Глобально. И часто такие мысли?
— Только когда накапливается много вопросов.
— Понятно. — Он продолжал пристально смотреть мне в лицо. — Ты сейчас с Игорем разговаривала?
— Нет, с подругой.
— Не ври.
— Не вру. Но и с Игорем тоже.
— Зачем?
— Потому что он хотел со мной поговорить. Константин резко помрачнел.
— А ты… хотела?
— Вот именно об этом я сейчас и думала.
— И много времени займет сей мыслительный процесс? — Он произнес это вроде бы полушутя, но я-то видела, что ему совсем не до шуток.
— А что ты вместо этого можешь мне предложить? — спросила я, твердя про себя: «Ну скажи же хоть что-нибудь!»
Немая моя мольба словно была услышана.
— Я очень многое могу тебе предложить, но не уверен, готова ли ты меня услышать.
Вот зануда! Клещами из него, что ли, вытягивать? Сценарист проклятый! Привык монологи длинные сочинять. Или его признание намечено в следующей серии, потому и тянет волынку?
И я пошла напролом:
— Вчера тебя ничто не пугало.
— Вчера и ты так долго не думала.
Он снова умолк и выжидающе уставился на меня. Так, Таня, соображай, какая у тебя по порядку реплика?
