Через день ему опять позвонила Ирина-любовница. На сей раз голос звучал сугубо по- деловому.
— Нам нужно срочно встретиться. Но беда в том, что Женечка заболела, и Ирина не может выйти из дому. Вы можете сегодня вечером заехать к ней, я тоже там буду, и мы все обсудим. Не по телефону же нам откровенничать! — многозначительно добавила она.
— Хорошо, — согласился Вадим. — Диктуйте адрес.
Оказалось, что Ирина живет неподалеку от дома Осиповых. Вадим позвонил Лене и предупредил, что задержится на работе.
Дверь открыла хозяйка.
— Как дочка? — с порога поинтересовался Вадим.
— Нормально. Пошла с Ирой в кино.
— Как это? — удивился Вадим.
— Так вы же сами сказали, мне Ирина передала, что вам нужно со мной о чем-то срочно посекретничать. Она специально приехала, чтобы Женечку забрать. Разве не так? — Вадим видел, что Ира совершенно искренна.
— Ну да. — Вадим растерянно соображал, о чем заговорить. Это было тем более сложно, что сидевшая напротив в кресле Ирина положила ногу на ногу, и при ее мини-юбке это просто лишило молодого мужчину возможности соображать.
— Ну, говорите, я вас слушаю! — Ира почувствовала неловкость Вадима и испугалась. — У нас проблемы?
— У меня! — неожиданно выпалил Вадим. И уже не сдерживая себя: — У меня проблемы! Я не могу вести ваше дело!
— Почему? — изумилась Ирина. — А, догадываюсь. — На ее лице отразилось разочарование. — Мы не обсудили ваш гонорар?
— Да при чем здесь гонорар! — совсем потеряв над собой контроль, выпалил Вадим. — Гонорар! Я влюбился в вас! Я не могу ни о чем думать! Я никогда не встречал такой женщины, как вы! Я…
— О чем вы? Как вы можете?! Вы же женаты! — Лицо Ирины пылало гневом.
— Да при чем здесь жена? Вы меня просто заворожили! Вы мне по ночам снитесь! Я ни о чем думать не могу. Нет. Пусть лучше другой адвокат… Поймите, Ира, я не хочу вас оскорбить, но я правда не могу…
Ирина сидела молча, ее щеки пылали. То ли от гнева, а может, от смятения.
— А жена? — опять напомнила Ирина.
— Жена… Я никогда ей не изменял. Но сейчас… Я не знаю. А я вам совсем безразличен? — вдруг спросил Вадим.
Ирина долго в упор смотрела на молодого человека. И наконец очень спокойным, совершенно спокойным, никак не подобающим моменту голосом ответила:
— Нет, Вадим. Мне вы очень нравитесь. Я не умею врать. Могу признаться: не будь вы женаты, не веди вы мое дело, я… Мне было бы трудно вам отказать! — Последние слова она выпалила на одном дыхании.
— Забудь о моей жене, забудь об этом чертовом деле. — Вадима прорвало. Он вскочил, плюхнулся на колени перед креслом Ирины и стал страстно ее целовать.
Несколько минут она слабо сопротивлялась, потом Вадим ощутил, как все ее тело начало мелко дрожать, потом она ответила на его поцелуй и ее пальцы обхватили его затылок.
Вадим стал первым мужчиной, которому Ирина отдавалась по собственному желанию. В ней накопилось столько страсти, столько нерастраченного темперамента, что она заставила испытать Вадима не познанное им ранее, невероятное по остроте ощущений наслаждение. А Ирина взмывала на пик блаженства, падала с него в бездну, из которой опять взлетала на вершину, чтобы вновь скатиться вниз, И у нее не было сил, чтобы сопротивляться новому порыву, выбрасывавшему ее к новому подъему… Сумасшествие продолжалось почти час, пока оба, обессиленные, не отодвинулись друг от друга. Вадим через несколько секунд попытался вновь притянуть Ирину к себе, но та сдавленным голосом сказала:
— Сейчас Ирина с Женечкой придут. Хватит. Я больше не могу…
— Тебе хорошо? — нежно спросил Вадим.
— Я счастлива! Я думала, что никогда этого не узнаю!
Они стали собирать одежду, разбросанную на ковре. Молчали. Ира помогла найти залетевший под диван носок, протянула его Вадиму и, прикрывая обнаженную грудь другой рукой, застенчиво улыбнулась. Вадим улыбнулся в ответ, а сам подумал: „Потрясающая женщина! Даже стоя без трусиков, рукой прикрывает грудь…“
Минут через двадцать вернулись Ира-любовница и Женечка. Когда они входили в квартиру, Вадим подумал, что теперь про себя будет называть Иру-жену — „моя Ира“, а Иру- любовницу — „сводница“. Но почему-то это слово, обычно наполненное негативным смыслом, он произнес про себя с благодарностью.
Ира-сводница внимательно посмотрела на подругу, потом на Вадима, потом опять на подругу и будто с облегчением выдохнула:
— Ну и слава богу!
Хозяйка квартиры покраснела, а Вадим не смог сдержать довольную улыбку. И брякнул:
— И тебе, Люлек, спасибо!
Обе женщины рассмеялись, одна застенчиво-виновато, вторая — самодовольно- задиристо.
— А что смешного дядя сказал? — спросила Женечка.
Все трое рассмеялись еще раз.
Состояние эйфории как рукой сняло, когда Вадим сел в машину. Мысль о том, как он сейчас приедет домой, посмотрит в глаза Лене… У баб же такая интуиция! Наверняка она что-то да почувствует. Вадима впервые посетило чувство, название которого он „слышал в своей профессиональной деятельности очень часто, — раскаяние. Вдруг нахлынуло ощущение, что поступил неправильно, поддался минутному искушению, слабости. Но какое это было наслаждение!.. С ужасом Вадим понял, что завтра он все равно поедет к Ире. Это сильнее его разума, его воли.
Когда Вадим приехал, Лена уже спала. Машка, разумеется, тоже. Вадим тихо разделся и лег. Сквозь сон Лена спросила: „Все в порядке?“ Вадим шепотом ответил: „Да, да. Спи. Все нормально“. — „А где ты был?“ — „С клиентом в ресторане. Спи!“ Лена через несколько минут начала дышать совсем ровно, и Вадим понял, что жена уснула. Сам же он проворочался еще с час, пока дрема, а затем и сон не усмирили угрызения совести.
„Моя Ира“ преподавала английский в школе. К трем часам возвращалась домой, а Женечку из детского сада забирала не позже семи. Им принадлежали четыре часа. Конечно, Ира-сводница была готова в любое время увести Женю из дому, но, во-первых, „моя Ира“ не хотела ломать привычный распорядок дня ребенка, а во-вторых, Вадим боялся вызвать Ленины подозрения постоянным вечерним отсутствием. Но в середине дня была работа! Никогда Вадим так часто не срывал судебные заседания. Либо он заявлял какое-нибудь вовсе не обязательное ходатайство, требовавшее отложения дела, и остервенело доказывал судье, что без этого ну никак слушать дело невозможно. Либо просто заходил в совещательную
