За которой тоже неизвестно что (или кто) ожидает.
Агата попробовала сдвинуть засов: тот с трудом, со скрежетом, но поддавался.
Продолжая то толкать то тянуть засов обеими руками, Агата оглянулась. Коридор из извилистого стал теперь совершенно прямым, и было видно, что надвигающаяся тьма, как волна воздуха от прибывающего поезда в метро, гасит факелы — языки пламени, сопротивляясь ей, метались, вытягиваясь чуть ли не до потолка, вспыхивали ярко — и гасли, испуская предсмертные красные искры.
Затанцевали ближайшие факелы, заметалась по двери и стенам ее всклокоченная тень… или уже не только ее — множество рук, голов, тел… распахнутое острое крыло…
Засов вылетел из петель. Едва не порвав себе мышцы, Агата рванула на себя стотонную дверь, шеи коснулось нечто невесомое и прилипчивое — вроде паутины, но только очень холодной, — и влетела в дверной проем…
— Ну наконец-то! Агата, где ты бродишь? Машина ждет тебя уже целых пять минут!
Глазам было больно от света — пронзительного дневного света лабораторных ламп. Осипенко, постукивая ногтями по столу, смотрела на нее с раздражением. Агата оглянулась. За спиной была обычная, белая, стеклянная до половины дверь. Агата даже открыла ее и выглянула в коридор — коридор как коридор. Освещенный, привычный коридор ИМФ. Неподвижный. Тут и до выхода рукой уже подать…
— Ты что-то потеряла? — поинтересовалась Осипенко.
Глава 12
Выходной, визитов полный
— Ну, и куда вы пропали? — услышала она слегка раздраженный голос Келдыша. Агата покрепче прижала к уху телефонную трубку. Поспешно соображала: она должна была что-то сделать и забыла?
— Я здесь… в интернате, то есть.
— Почему сегодня не позвонили?
— Так выходной же, я думала, вам надо звонить только, чтобы про ИМФ рассказывать…
— Да, — Агата услышала, как он хмыкнул. — Ну да. В том числе. Вы куда-нибудь собираетесь на выходные?
— Ну… нет. Мы с бабушкой решили, что я не буду ночевать дома.
Не могла же она сказать ему, что просто боится оставаться одна? А в гости к родственникам Стефи или Люси (они уже просили: девочки, не родственники), ее не отпускает Божевич. Говорит, что эти самые родственники не сделали ему лично ничего такого плохого. Иногда он выражается еще ядовитей Келдыша.
— А кто вам предлагает ехать к себе домой? Хотите навестить Кыша? Или желаете провести все выходные в интернате?
Агата представила пустое здание интерната: хорошо, если осталась пара человек на весь этаж. Сказала быстро:
— Нет, уж лучше с вами! А… можно?
— Я польщен, — сообщил Игорь. — Можно, если я предлагаю.
Сначала они на время отъезда бабушки собирались отдать котенка Игорю, но тот отказался: 'Видите ли, у меня ночью случаются гости…'. Бабушка выразительно хмыкнула, но Агата поняла, что он говорит про Бориса с Анжеликой — да уж, кот покоя не даст своими возмущенными антивампирскими воплями! В интернат нельзя; у знакомых то аллергия, то собаки, которые любят котят, но… под соусом. Наконец Игорь предложил сдать его Лизе: 'ему понравится, дети там такие же сумасшедшие'. Теперь он периодически передает Агате приветы от Кыша.
— А… Лиза?
Его сестре она очень не нравится — Лиза считает, что из-за нее, Агаты, Игорь попадает в неприятности… и она права.
Ну, и из-за агатиной фамилии — тоже.
— Напекла пирогов, — сдержанно сказал Келдыш.
Когда они подходили к знакомой двери дома, Агата спряталась за спину куратора. И чуть не подпрыгнула от двойного вопля:
— Ига-арь!
Келдыш сгреб визжащих племянников подмышки и потащил по коридору навстречу улыбавшейся Лизе.
— Привет всем! Как тут ваш подопечный?
— Здравствуйте, — тихонько сказала Агата.
Лиза ответила сдержанно:
— Здравствуй. Не стой в дверях, детей застудишь.
Агата закрыла дверь и, стянув кроссовки, прошла вслед за всеми в гостиную. Там по дивану и креслам носился взбудораженный Кыш. Агата с трудом его поймала и, прижав к себе, начала гладить. Неизвестно, узнал ли он ее, но притих, принюхиваясь к лицу.
— Не фига себе! — сказал мальчик, таращась на Агату круглыми Лизиными глазами. — Сидит!
— Да уж, Агата знает, как с ним управляться, — согласился Келдыш. — Она не таскает его за хвост и не засовывает ему в рот кашу.
— Но мы же ее едим! — справедливо возмутился мальчик. Девочка — наверное, годика три, — смотрела на нее, сунув в рот палец.
— Это Кирилл, — сказал Келдыш, легонько потянув пацана за ухо, тот, заворчав, недовольно отмахнулся. — А эту онемевшую девицу зовут Анной.
Тут девочка решила доказать, что вовсе не онемела. Она вынула палец изо рта и сказала — очень отчетливо и торжественно:
— Ты игорева любовница!
Лучше бы она и вправду была немая! Агата чуть котенка не выронила. Лиза смотрела на них, открыв рот. Келдыш засунул руки в карманы и медленно повернулся к сестре.
— Та-ак!.. — сказал врастяжку. Лиза сжалась, бормоча: 'дети часто сами не понимают, что повторяют'. Приятно видеть, что не одна Агата его боится.
— Повторяют, — тоже повторил Келдыш и, крепко взяв сестру за локоть, потащил на кухню. Агата услышала, как Лиза возмущенно повысила голос:
— Ты бы слышал, какие словечки она притаскивает из садика!..
И торопливо спросила:
— Ну как тут Кыш? Чем вы его кормите?
Дети радостно докладывали, что кот ест, а что не любит, с кем спит, хвастались боевыми царапинами. Когда взрослые вернулись, Агата была уже засыпана целым ворохом игрушек, которые демонстрировали ей временные хозяева Кыша. Некоторым Агата очень позавидовала: ей бы такие, когда она была маленькой! Магических игрушек тут было просто пруд пруди. Правда, и Келдыш уселся на ковер, с явным удовольствием разбираясь с какой-то новой версией игры в исчезающие шарики.
Тут вошел большой толстый мужчина.
— Па-ап! — дружно завопили дети, кидаясь на него, как раньше на Келдыша. Агата поняла, что этот прием у них уже отработан и в следующий раз ее встретит крик: 'Ага-ата!'. Надо немного потренироваться, а то она рухнет под таким двойным напором.
— Привет, Олег.
— Привет-привет, — он трепал детей по головам, как приставучих щенят, с интересом разглядывая Агату круглыми голубыми глазами. — Это кто же у нас в гостях?
— Это Кышева хозяйка!
Она встала.
— Здравствуйте, я Агата, — она привыкла уже не называть своей фамилии.
— А-а-а! — радостно сказал Олег. — Так ты Игорева девочка!
