– Это значит, что наше начальство свои медные лбы потихоньку распродает, – вставил Рост, но его не поняли.
– Значит, – продолжала мама, – меда и воска на зиму заготовили много, и свечей будет достаточно.
Помолчали. Потом Рост отважился.
– Мам, я просил узнать, что происходит с Антоном? У него опять…
Ким заинтересовался. Попросил описать состояние друга подробнее. Когда Ростик рассказал, что видел, мама задумалась.
– Понимаешь, мы опробовали в случае с ним три схемы восстановления. Последняя идея заключалась в том, что в него попало… Ну, словом, его задело нечто похожее на те шаровые молнии, которыми в вас стреляли пернатые.
– Так вы знаете эту историю? – удивился Ким.
– Мы знаем все случаи поражения наших людей, чтобы быть готовыми ко всему. Так вот, в результате попадания в голову, разумеется, если шлем выдерживает, таким плазменным сгустком могут возникнуть серьезные нарушения нервной системы. В том числе и расстройства памяти. Хотя, – она задумалась, – у него очень уж основательно стерты даже базовые навыки… Не знаю. Тут ни в чем нельзя быть уверенной. Тем более что приборов практически нет, одни наблюдения да пересуды в дежурной комнате.
– А есть у него специфические симптомы? – спросила Любаня.
Мама вздохнула.
– Когда его привезли, все обратили внимание на синяки вокруг горла, словно ему перетягивали дыхание. Но при этом не душили, потому что травм кожи нет. – Она подумала, нахмурившись. – Говорят, так случается у загнанных лошадей… Физиологически это можно объяснить спазмом шейных мускулов. Только вызванным не перетруженным дыханием, а, например, очень сильным страхом. Но что послужило причиной?..
– Только не страх. Ты же знаешь, Антон ничего не боялся, – сказал Рост.
– Каждый чего-то боится, – уверенно проговорила Любаня.
– Он мог увидеть что-то, что другого вообще с ума свело бы, – нехотя признал Ким.
– Может, он во сне проговаривается? – интересовался Ростик. – Может, соседи по палате что-нибудь интересное слышали? Они ничего не передавали?
– От него ничего не слышали ни соседи по палате, ни даже его палатная сестра, – ответила мама. – Он бредит беззвучно.
Наступала пауза. Где-то очень недалеко, в наступившей уже темноте залаяли собаки, их становилось в городе все больше. Как Ростику недавно стало известно, их разводили не только для охраны, но и, как в Корее, – для прибавки к рациону. Собачатина оказалась очень вкусной, куда вкуснее, чем жесткая козлятина.
– Какие еще у нас новости? – спросила Любаня.
Ким улыбнулся и вполне умильно посмотрел на нее. В его маловыразительных корейских глазах так и читалась слабость сильного мужчины перед женщиной, собирающейся стать матерью. Ростик даже нечто вроде ревности почувствовал.
– Я, собственно, за тем и шел, чтобы рассказать. – Он повернулся к Ростику, его лицо при свете двух свечей показалось на минуту фрагментом старой фрески. – Помнишь, мы приволокли от дваров такие палки с намотанной паклей?
Ростик вспомнил все так, словно это произошло пару часов назад.
– Так вот, мне сегодня в политехе сказали, эта пакля – состав, родственный латексу наших земных гевей. И самое главное – этот латекс является решающим компонентом в топливе наших лодок.
– Что?
Значение открытия поняли все. Но мама, далекая от такого рода проблем, решила переспросить, чтобы осознать все как следует. Тогда Рост рассказал и про дваров, и про комки тугого, как резина, серого вещества, и про то, как за ними погнались воздушные черви…
– Но это все неважно. Важно только то, что это открытие позволит нам делать топливо для антигравов. Ведь ничто не мешает отправиться к ящерам и выпросить у них еще этого вещества… Ким, чего туда еще нужно добавлять?
– Кажется, для его разведения требуется спирт, причем довольно много. Потом ребята пробуют добавить древесный уголь в качестве замедлителя горения, но с этим, сам понимаешь, проблем никаких. Потом добавляют резиновой стружки от старых покрышек, потому что необходима сажа, а добыть ее в тонкодисперсном виде сложно, вот и вышли из положения… Кажется, еще каолин… В общем, главное – латекс, который мы тогда притащили.
– И получают они его из живых, красивых деревьев… Много его нужно? – спросила Любаня.
– Как ни странно, не очень. Но его очень много требуется для ружейных патронов. Их необходимо делать из того же латекса.
– Да ну? – удивился Ростик. И тотчас понял, что, если бы как следует подумал, непременно догадался бы сам, что топливо и эти патроны имеют одну основу.
– Только добавки другие, так сказать, без замедлителя. И еще почему-то в патроны нужно добавлять алюминий или очень чистое железо. В универе сказали, тогда
