слуг.
Бородатый, чуть дрогнув от удивления бровями, нанес удар. От такого удара успела бы улететь даже муха. Лотар перехватил его кулак, вывернул во внешнюю сторону, а когда вояка согнулся от боли в кисти, открывая правый бок, ударил ногой в печень, под нагрудную пластину. Степняк рухнул в пыль и отключился. Впрочем, он был жив.
– Я никому не позволю себя ударить, – спокойно прокомментировал Лотар и взглянул на Торсингая: – Ну, так как?
– Можешь оставить меч своему слуге. Ему-то ты веришь?
Лотар кивнул.
– Но твои должны отойти от него на пять десятков шагов. Иначе, боюсь, они все-таки попробуют выслужиться перед тобой, а мой слуга стар.
Сухмет хихикнул, восхищенный Лотаровым замечанием, и горделиво выпрямился. То, что он, сморщенный и согнутый годами старик, мог справиться со всей этой сворой, пока должно было оставаться в тайне.
– Хорошо, – согласился Торсингай. – А потом, если мы подружимся, я попрошу тебя все- таки показать мне это чудо света, которое ты так бережешь.
– Подружимся? Один из нас, кажется, должен будет умереть. Я пришел биться с тобой за право обладать твоей властью. На кон ставлю свою жизнь.
И Торсингай, и его стража от смеха просто повалились на землю. У них очень простое чувство юмора, подумал Лотар. Если бы он знал это раньше, он бы попробовал проникнуть в их лагерь как обыкновенный шут. Хотя нет, на это потребовалось бы время, да и язык он знает плоховато. Отдышавшись и смахнув с ресниц слезу, Торсингай проговорил:
– И чего только не разнесут по степи эти болтуны. Власть свою в поединке против твоей головы я ставить не буду, слишком неравные ставки. Но если ты действительно такой боец, каким представляешься, я могу предложить тебе стать моим темником и отдам в жены одну из третьестепенных дочерей. Но могу и убить тебя, если сочту необходимым. Согласен?
Лотар, решив, что играть больше не стоит – любой степной бродяга с радостью согласился бы на эти условия, – заулыбался и принялся отгонять стражников, чтобы отдать Сухмету свои легкие доспехи и Гвинед.
Когда Торсингаева свита отошла подальше, Сухмет, сохраняя угодливую улыбочку, серьезно сказал:
– Ты говорил очень уверенно, господин. Но теперь ты должен помнить о разнице в чинах. Дай ему выиграть достойно. Это важно.
– Ты уверен, что я одолею его?
– Несомненно. Я внимательно считал его состояние, в нем нет ничего магического, ровным счетом ничего. – А если что-то получится не так?
Улыбка Сухмета стала еще шире, он с поклоном принял Гвинед и доспехи Лотара.
– Тогда я телепортирую тебе меч под ноги, будь готов. И вызову
– Ты видишь их?
Самому Лотару не хотелось сейчас тратить энергию, чтобы увидеть летающий корабль. По крайней мере, начать поединок он должен был как нормальный человек.
– Конечно. Они висят вон над тем высоким холмом, и у них все в порядке.
Лотар потянулся, присел несколько раз, помахал в воздухе руками и ногами. Приятно было ощущать себя без доспехов, только в легких штанах, плотной рубашке и очень коротких мягких сапожках. Они почти ничего не весили и не замедляли удар.
– Ну, я пошел. Если можно, смотри, что движет этим амбалом. Это главная цель, все остальное – пустяки.
На этот раз стражники обыскали его, едва касаясь тела. Оказывается, они ничего не знали об иглах на подошвах сапог, стрелках в складках специально надрезанной кожи или пузырях с ядовитым газом. В общем, пока они не оправдывали название восточных воинов – ни утонченного коварства, ни умения упреждать чужое коварство.
Пока Лотар разоружался и снимал доспехи, степной император успел облачиться в халат – в знак того, что не считает противника опасным.
Встав друг против друга, Лотар и Торсингай пошли в сторону реки на расстоянии десяти шагов, чтобы избежать неожиданного нападения. Все тело Торсингая было сплошной глыбой энергии и силы. В нем играла чудовищная мощь – Лотару доводилось видеть даже демонов с меньшими запасами энергии. Пожалуй, подумал Лотар, он может и одолеть меня. Впрочем, посмотрим.
– Мне нравится, как ты ходишь, – ухмыльнулся Торсингай. – Сразу видно, ты привык к своему телу. Мы в степи говорим – «походкой не примнет траву». Где ты учился бою?
– То тут, то там, я бродячий боец.
– Бродячим бойцам полагается учиться, а не бросать вызов.
– Ты в этом уверен?
Торсингай закусил губу. Ха, подумал Лотар с изумлением, а он самолюбив.
– Не нужно злить меня, чужак. В конце концов от моего к тебе расположения будет зависеть, добью я тебя или возьму темником в свою армию.
