действий и покачала головой.
– Я знала, что ты меня не ждал, Гарри, но не думала, что одета слишком парадно. И ты живешь в
– Элейн, – выдавил я из себя. – Ты жива?
– Я ожидала комплиментов получше... впрочем, могло быть и хуже, – она остановилась у входа на кухню и посмотрела на меня. – Да, Гарри, я жива, – на лице ее промелькнуло какое-то подобие любопытства. – И что ты чувствуешь?
Я опустился на диван, хрустнув наваленными на него бумагами. Потом убрал изготовленную к испепеляющему броску энергию в жезле, и его сияние померкло, оставив комнату в темноте. Какая разница – я все равно видел ее перед глазами.
– Я потрясен, – сказал я наконец. – Этого не может быть. Блин-тарарам, это, должно быть, какой-то трюк.
– Нет. Это я. Если бы я оказалась кем-нибудь из Небывальщины, как бы я переступила твой порог без приглашения? И потом, знаешь ли ты кого-нибудь другого, кто знал бы, как ты расставляешь охранительные заговоры?
– Ну, кто угодно может рано или поздно вычислить их.
– Ладно. Как думаешь, известно кому-нибудь еще, как ты пять раз за одну неделю завалил экзамен на водительские права? Или как ты вывихнул плечо, пытаясь произвести на меня впечатление своим футбольным мастерством? Или что мы заглянули друг другу в душу в первую же нашу с тобой ночь? Если хочешь, пожалуй, я смогу вспомнить код нашего замка.
– Боже мой, Элейн, – я тряхнул головой. Элейн... жива? Мой мозг отказывался переварить такую возможность. – Но почему ты со мной не связалась?
Я видел ее – темный силуэт на фоне стены. Она помолчала, словно тщательно подбирая слова.
– Сначала... Я даже не знала, спасся ли ты. А потом... – она покачала головой. – Я не была уверена, что хочу этого. И что ты хочешь этого. Столько всякого произошло...
Мое потрясение, мое недоверие разом сменились зудящей болью и старой, давно уже, казалось, забытой злостью.
– Ты смягчаешь выражения, – возразил я. – Ты пыталась уничтожить меня.
– Нет, – сказала она. – Боже мой, Гарри, нет. Ты не понимаешь. Я никогда не хотела этого.
– Ну да, – буркнул я с горечью. – Потому ты и сковала меня тем заклятием. Потому и удерживала меня, пока Джастин пытался меня изничтожить.
– Он никогда не желал твоей смерти...
– Конечно нет. Он всего-то хотел залезть ко мне в голову. Хотел управлять мной. Превратить меня в... в... – от досады я даже не мог подобрать нужного слова.
– В раба-зомби, – тихо произнесла Элейн. – Он бы оплел тебя сетью заклятий, гарантирующих твою преданность. Чтобы превратить тебя в раба-зомби.
– А ведь это хуже смерти. И ты ему
Ее голос тоже дрогнул от злости.
– Да, Гарри. Я помогала ему. Рабы-зомби по-другому не могут.
Весь мой гнев разом куда-то улетучился.
– Что?.. Что ты сказала?
Даже в этой темноте я увидел, как низко опустила она голову.
– Джастин поймал меня за два дня до того, как напустил на тебя демона. Помнишь, мне нездоровилось, и я осталась дома? Когда ты вернулся из школы, все было уже сделано. Я пыталась сопротивляться, но я ведь была еще сопливой девчонкой. У меня не хватало ни сил, ни опыта. А после того, как он поработил меня, я не видела повода сопротивляться.
Долгую минуту я молча смотрел на нее.
– Значит, ты хочешь сказать, у тебя не было выбора? – выдохнул я наконец. – Он силой заставил тебя делать это. Помогать ему.
– Да.
– Какого черта я должен тебе верить?
– А я и не жду от тебя этого.
Я встал и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.
– Не верю. Не верю, что ты можешь пытаться убедить меня в том, что дьявол заставил тебя сделать все это. Ты хоть сама-то понимаешь, насколько невероятным представляется это оправдание?
Судя по бледному пятну лица, Элейн тоже смотрела на меня.
– Это не оправдание, Гарри. Той боли, которую я тебе причинила, не может быть оправдания.
Я остановился и посмотрел на нее.
