– Я просто Брюс Ли по части развлечений, – согласился я. – Дайте мне только место.
Сьюзен отодвинулась как могла, освобождая мне место, чтобы облачиться в смокинг. Я постарался по возможности не измять его. Сьюзен смотрела на меня, чуть нахмурившись.
– В чем дело? – спросил я.
– Он на тебе морщит.
– А думаешь, это так просто? – возмутился я.
– Если бы ты не глазел на мои ноги, возможно, это было бы не так сложно.
– Да не глазею я! – солгал я.
Сьюзен только улыбнулась. Машина неслась вперед, я в меру способностей пытался вырядиться Роджером Муром. Улыбка вдруг сошла с ее лица.
– Эй, – произнесла она вдруг.
– Что?
– Что случилось с твоей кожаной курткой?
Глава девятнадцатая
Громада «Мариотта» была ярко освещена, и у входа кипел небольшой людской муравейник. Неподалеку приткнулось к тротуару несколько бело-синих полицейских машин, и пара копов помогала организовать движение перед входом в гостиницу. Я насчитал десятка два стоявших и подруливающих к парадному подъезду лимузинов – все как один больше и шикарнее нашего. Прислуга в униформе отгоняла на стоянку машины тех, кто приехал за рулем. Еще дюжина парней в малиновых клубных пиджаках со скучающим видом рассредоточилась по прилегающей ко входу территории. Гостиничная охрана.
Мартин причалил к тротуару.
– Я подожду здесь, – сказал он и протянул Сьюзен сотовый телефон. Она сжала его затянутой в перчатку рукой. – Если попадешь в неприятности, жми на единицу.
Тут швейцар в ливрее открыл дверцу салона с моей стороны, и я выбрался из машины. Я ощущал себя в прокатном смокинге не совсем чтобы свободно. Башмаки в длину были вроде бы впору, но в ширину слишком свободны. Я оправил на себе пиджак, подвинул съехавшую набок пряжку ремня и протянул руку Сьюзен. Она вынырнула из машины с ослепительной улыбкой и тут же поправила на мне галстук.
– Улыбайся! – шепнула она мне на ухо. – Здесь все озабочены имиджем. Если ты сунешься туда таким насупленным, как сейчас, мы будем смотреться белыми воронами.
Я постарался изобразить как можно более светскую улыбку. Сьюзен покосилась на меня, кивнула и продела руку мне под локоть. Так, улыбаясь, вступили мы в вестибюль, где нас сразу же остановил охранник в малиновом пиджаке. Сьюзен протянула ему билеты, и он взмахом руки пропустил нас дальше.
– Первым делом надо найти служебную лестницу, – сказал я, не прекращая улыбаться, – загрузочная рампа расположена где-то в районе кухни, а кухня прямо под нами. Туда и привозят все объекты, которые сегодня будут продаваться.
Сьюзен продолжала вести меня к парадной лестнице.
– Не сейчас, – возразила она. – Если мы полезем туда сию минуту, кто-нибудь может заметить. Надо подождать, пока начнется аукцион. Тогда все будут следить только за ним.
– Если промедлим, вся фигня может уплыть, пока мы здесь разгуливаем.
– Возможно, – согласилась Сьюзен. – Но еще вероятнее то, что Анна Вальмон и покупатель тоже считают так.
– Во сколько начинается аукцион?
– В одиннадцать.
– Если верить программе, распродажа начнется без четверти двенадцать – значит времени у нас не слишком много. А ведь дом не из маленьких.
Мы встали на эскалатор, и Сьюзен скептически выгнула бровь.
– У тебя есть идеи получше?
– Нет пока, – признался я и покосился на свое отражение в полированной медной колонне. Я выглядел не так уж и плохо. Есть все-таки смысл в том, что смокинг пережил столетие с лишним, практически не изменившись. Не надо чинить того, что не ломается. В смокинге прилично смотрится кто угодно, и я служил вполне удачным живым тому подтверждением.
– Как ты думаешь, у них найдется что-нибудь поесть? Помираю от голода.
– Только рубашку не заляпай, – посоветовала Сьюзен.
– Нет проблем. Я запросто могу вытирать жирные пальцы о пояс.
– Нет, тебя все-таки не всюду можно с собой брать, – сказала Сьюзен.
Она чуть прижалась ко мне, и это было приятно. Нет, правда приятно. Я выглядел, похоже, не чучелом гороховым, и рядом со мной стояла красивая женщина – да нет, не просто женщина: рядом стояла Сьюзен. Конечно, по сравнению с обложившими меня грозовыми тучами это был совсем крошечный лучик, и все же это было лучше, чем ничего, и
