схватила меня и проникла внутрь. – Я думаю, сил у него уже не оставалось, чтобы убить меня сразу. Поэтому он придумал что-то еще.
– «Умри одиноким»? – тихо спросил Баттерс. – Что это значит?
– Не знаю, – буркнул я. – и не уверен, что хочу знать, – я сделал глубокий вдох, потом выдох. У меня не оставалось больше времени лежать и ждать, пока я почувствую себя лучше. – Баттерс, я не имею права просить у вас этого. Я и так в долгу перед вами. Но мне нужна ваша помощь.
– Вы ее получите, – ответил он.
– Я ведь даже не сказал вам, что это.
Баттерс чуть улыбнулся и кивнул.
– Я понимаю. Но все равно.
Я ощутил, что губы у меня невольно кривятся в свирепой ухмылке.
– Одна маленькая драка, и вы уже пристрастились. Того и гляди, следующим, что вы сделаете, организуете бойцовский клуб. Помогите мне встать.
– Вам нельзя, – всполошился он.
– Выбора нет, – возразил я. Он кивнул. Встал и протянул мне руку. Я схватился за нее и поднялся, ожидая, что пошатнусь, или вырублюсь, или меня стошнит от боли. Не случилось ни того, ни другого, ни третьего. Боль никуда не делась, но она не мешала мне ни двигаться, ни думать. Баттерс уставился на меня и покачал головой.
Я нашел свой посох, подобрал его и пошел к стендам с экспозицией Буффало Билла. Баттерс забрал свечу, и они с Мышом двинулись за мной. Я огляделся по сторонам, потом взял длинный, толстый электрический шнур, тянувшийся по полу от розетки в стене к стенду посередине помещения. Я рывком выдернул его из гнезд с обоих сторон и смотал аккуратными кольцами. Покончив с этим, я протянул его Баттерсу.
– Что вы делаете? – спросил он.
– Подготовительная работа, – ответил я. – Я все узнал про Темносияние.
Баттерс зажмурился.
– Правда? Как?
– Магия, – хмыкнул я.
– Ладно, – кивнул он. – Так что вы узнали?
– Что это не ритуал. Это большое заклятие, – объяснил я. – Оно основано на том, чтобы собрать воедино чертову уйму темной духовной энергии.
– Какой, например? – поинтересовался он.
– Самой разной. Некромантической энергии, окружающей оживленных мертвецов. Хищных духов древних охотников. Всего страха, что разрастается с наступлением темноты. Плюс к этому последние годы в районе Чикаго имеют место серьезные завихрения магических энергий. Ученики Кеммлера могут заставить и эти завихрения работать на себя.
– А что потом?
– Они соберут это все и заставят вращаться по большому кругу. Это создаст своего рода смерч, воронку, которая закачает всю эту энергию в того, кто пытается поглотить ее. Фьють. Мгновенное обожествление.
Он нахмурился.
– Я, конечно, плохо разбираюсь в ваших магических штучках, но на слух это довольно опасно.
– Блин, еще бы, – согласился я и пересек галерею к стенду с упряжью для верховой езды. – Это все равно что пытаться вдохнуть торнадо.
– Черт подери, – сказал Баттерс. – Но чем это нам поможет?
– Во-первых, я выяснил, что сам по себе смерч смертельно опасен. Он высасывает жизнь из всех живых существ в непосредственной близости от него.
– Он всех убьет? – поперхнулся Баттерс.
– Не сразу. Но когда чародей в воронке втянет в себя энергию, это создаст некоторое подобие вакуума. И этот вакуум высосет всю жизненную энергию в радиусе мили.
– Боже праведный. Это же убьет тысячи людей.
– Только если они завершат заклинание, – возразил я. – До тех пор, чем дальше вы от него, тем меньше угроза. Однако для того, чтобы оказаться вблизи воронки и не погибнуть, необходимо окружить себя собственной некромантической энергией.
– То есть, подходят только те, с призраками или зомби? – спросил он.
– Именно так, – я снял с крюка седло, потом второе. Повесив их на концы посоха, я положил его на плечо наподобие коромысла и начал спускаться по лестнице.
– Все-таки постойте, – сказал Баттерс. – Что вы собираетесь делать?
– Пробиться к центру воронки, – ответил я. – Это заклинание отнимает чертову уйму сил. Мне плевать, насколько силен Коул. Если я нападу на него в момент, когда он попытается напиться из воронки, это лишит его концентрации. Заклятие рухнет. Отдача убьет его.
