Мгновение Баттерс молча смотрел на меня, потом кивнул.
– М-да. Теперь я чувствую себя лучше.
– У каждой монеты есть своя оборотная сторона, – заметил я. – Идемте, Рамирес.
Рамирес уже снова улыбался.
– Каждый, кто позволяет мне прокатиться на своем динозавре, может звать меня просто Карлосом.
Я забрался в первое седло, а Рамирес устроился во втором.
– Господь да поможет вам, Гарри, – произнес Баттерс, продолжая маршировать на месте с крайне невеселым выражением лица. С учетом того, кого я взял в союзники, я, типа, сомневался немного в том, что Бог согласится помогать мне.
– Любая помощь будет кстати, – сказал я вслух и положил руку на шкуру Сью. Она распрямила ноги, и я повернул ее в направлении воронки.
– Вы ранены, – заметил Рамирес. Он говорил очень тихо.
– Мне это не мешает, – ответил я. – Об остальном позаботимся позже… если это «позже» наступит. Кстати, вы рассчитали точно. Спасибо.
Родригес вздохнул.
– Я много о вас слышал. Видел вас на том собрании Совета. Нутром чувствую, что с вами все о’кей. Да и личное знакомство подтверждает.
– И вы заглянули ей в душу. Вы быстро сориентировались. И стреляете метко.
– Я гениален и умел, – скромно признался он. – Это нелегкая ноша – при моей-то ангельской внешности. Но я в меру сил стараюсь нести ее.
Я коротко, хрипло хохотнул.
– Ясно. Надеюсь, я не навожу на вас скуку?
– Разве я не перечислил в списке своих достоинств терпимость и всепрощение? – Сью набрала скорость, и я свернул на улицу. – Эй, – окликнул он меня. – Нехорошие парни вон там…
– Знаю, – ответил я. – Но они ожидают нападения с той стороны. Я хочу обогнуть квартал и попытаться зайти к ним с тыла.
– А успеем?
– Эта малютка умеет шевелиться, – заверил я его. Сью пустилась во весь опор, и тряска уменьшилась.
Рамирес довольно улюлюкнул.
– Вот это круто, – заметил он. – Я даже подумать боюсь, как сложно все это было, должно быть.
– Ничего особенно сложного, – возразил я.
– Ох… Значит, призвать динозавра на деле совсем просто, так?
Я фыркнул.
– В любую другую ночь, в любом другом месте, не думаю, чтобы у меня это получилось. Но и сложного в этом ничего особенного не было. Поднять машинный блок ведь не трудно. Просто повозиться надо.
Некоторое время Рамирес молчал.
– Впечатляет, – произнес он, наконец.
Я почти не знал Рамиреса, но чутье говорило мне, что такими словами он не швыряется направо и налево.
– Когда вы делаете какую-нибудь глупость и погибаете, это просто глупость, – сказал я. – Когда вы делаете глупость и остаетесь в живых, об этом говорят уже как о впечатляющем или героическом.
Он невесело хихикнул.
– То, что мы сейчас делаем… – произнес он. Голос его смягчился и утратил заметную часть своей обычной бравады. – Это просто глупость, да?
– Возможно, – сказал я.
– С другой стороны, – заявил он своим обычным голосом, – если мы выживем, мы герои. Медали. Девицы. Банковские счета. Тачки. Может, нас даже нарисуют на коробках с корнфлексом.
– Ну уж это, по крайней мере, могли бы и сделать, – согласился я.
– Значит, нам осталось убрать двоих. Кого первого?
