– И что мне делать? – спросил Баттерс.
– Я отвезу вас в какое-нибудь безопасное место. Как доедем, определюсь с дальнейшими ходами. А пока спрашивайте, а я буду отвечать.
Баттерс сделал еще глоток кофе и кивнул. Руки его, вроде бы, дрожали уже меньше.
– Что это был за человек?
– Представился Гривейном, но сомневаюсь, чтобы его так звали по-настоящему. Он некромант.
– Что значит – «некромант»?
Я пожал плечами.
– Некромантия – использование магии для всяких фокусов с мертвыми. Некроманты могут управлять трупами, заставлять их двигаться, манипулируют призраками, имеют доступ к знаниям, похороненным в мертвых мозгах…
– Но это невоз… – не выдержал было Баттерс и тут же осекся, закашлявшись. – Ох. Да. Простите.
– Еще они могут делать кучу всяких пакостей, касающихся души, – продолжал я. – Даже в нашем, скажем так, не совсем обычном кругу об этом не очень-то говорят. Но я слышал рассказы о том, как они наделяют трупы своим разумом, подчиняя своей воле. Я слышал даже, что они способны воскрешать людей из мертвых.
– Иисусе! – удивился Баттерс.
– Вот насчет этого конкретного случая я не уверен.
– Нет, нет, я в смысле…
– Я знаю, в каком смысле, Баттерс. Я пошутил.
– Ох. Да. Простите, – он отпил еще кофе и снова принялся смотреть в окно. – Но… Возвращать мертвых к жизни? Может, это не так уж и плохо.
– Если исходить из того, что то, во что превращает их некромант, лучше, чем смерть. Судя по тому, что я слышал, они редко делают это по гуманным соображениям. Впрочем, все это может быть и брехней. Я же говорю: об этом не говорят.
– Почему? – поинтересовался Баттерс.
– Потому, что это запретная тема, – ответил я. – Некромантия нарушает один из законов магии, установленных Белым Советом. Наказанием за это служит смертная казнь, а навлекать на себя хотя бы подозрения Совета никто не хочет.
– Кто не хочет? И что это за совет?
– Ну, я например не хочу. А Белый Совет… ну, большинство людей сравнило бы его, типа, с правящим органом чародеев всего мира, но на деле он больше напоминает масонскую ложу. Или, может, братство.
– Никогда не слыхал про братства, выносящие смертные приговоры.
– Гм… У Совета всего семь законов, но стоит нарушить хоть один… – я выразительно провел пальцем по шее. – Да, кстати, они не лишком любят, чтобы про них знали обычные люди. Поэтому не советую рассказывать о них кому-либо еще.
Баттерс поперхнулся и невольно потянулся пальцами к своей шее.
– Ох… А этот тип, Гривейн – он вроде вас?
– Он не вроде меня, – произнес я и сам удивился тому, каким злобным рыком прозвучали эти мои слова. Баттерс дернулся и чуть отодвинулся от меня. Я вздохнул и заставил себя снова понизить голос. – Но да, он, возможно, тоже чародей.
– Кто он? И чего ему нужно?
Я выдохнул сквозь зубы.
– Скорее всего он из учеников одного на редкость вредножопого чернокнижника по имени Кеммлер. Некоторое время назад Совет сжег Кеммлера в золу, но кое-кто из его учеников мог и сбежать. Я думаю, Гривейн ищет одну книгу, которую его учитель спрятал перед смертью.
– Учебник магии?
– Нет, – фыркнул я. – Такие штуки найти несложно. Если мои догадки верны, эта книга содержит суть опыт и теорию, которыми Кеммлер пользовался для самых серьезных своих штук.
– Значит, – кивнул Баттерс, – если Гривейн заполучит эту книжку и выучится по ней, он станет новым Кеммлером?
– Угу. И он упомянул, что в этом деле участвуют и другие. Я думаю, откуда-то просочился слух, что книга Кеммлера сохранилась, и те из его учеников, кто дожил до наших дней, повылезали на поверхность, чтобы ухватить ее прежде, чем на нее наложат руки другие братья-некроманты. Если уж на то пошло, об этой книжице, должно быть, мечтает почти каждый, имеющий какое-то отношение к черной магии.
– Тогда чего же этот ваш Совет не похватает их и… – он тоже чиркнул пальцем по горлу.
– Пытались, – кивнул я. – Они считали, что отловили всех.
