Он выгнул элегантную серебряную бровь.
— Ладно, — сказал я. — Вышло немного более гомоэротично, чем я ожидал.
— В самом деле, — сказал Мерлин.
— Но Морган не может скрываться вечно и вы знаете это. Они найдут его. Разбирательство по его делу не займет и двух секунд. Затем он падет и сломает свою корону, а ваша политическая карьера покатится после этого в тартарары.
Мерлин, казалось, обдумывал это с минуту. Затем пожал плечами.
— Думаю, гораздо более вероятно, что ты будешь очень, очень кропотливо работать, чтобы убедиться, что он умрет.
— Мне нравиться думать, что я работаю скорее разумно, чем кропотливо, — сказал я. — Если бы я хотел видеть его мертвым, все, что мне следовало бы делать — это стоять в сторонке и аплодировать. Так не будет, хотя я мог бы сделать это дело гораздо запутаннее.
— Ох, — произнес Мерлин. — Я не так уверен. У тебя огромный талант в этой области.
— На него уже охотятся. Половина Совета жаждет его крови. Из того что я слышал, все улики против него — и все, что я узнаю о нем, будет отравлено нашим неприятным прошлым. — Я пожал плечами. — На данном этапе я не смогу принести вреда больше, чем уже есть. Так что вы выбираете?
Маленькая улыбка коснулась уголков его рта.
— Представим, на мгновение, что я согласен. Что ты хочешь от меня?
— Копию его дела, — сказал я. — Все что вы накопали о смерти ЛаФортиера и как Морган осуществил это. Все.
— И что ты собираешься делать с этим? — спросил Мерлин.
— Я думаю, воспользуюсь информацией, чтобы узнать, кто убил ЛаФортиера, — сказал я.
— Просто так.
Я замолчал на минуту.
— Да. В значительной степени.
Мерлин взял другой кусочек сыра и, не торопясь, начал жевать его.
— Если мои собственные расследования принесут плоды, — сказал он, — мне твоя помощь не понадобится.
— Черт возьми, не будет, — сказал я. — Каждый знает, что в ваших интересах лгать, чтобы защитить Моргана. Все, что вы сделаете, чтобы очистить его имя, будет выглядеть подозрительно.
— Тогда как ваша с Морганом вражда хорошо известна, — Мерлин размышлял вслух. — Все, что ты найдешь в его пользу, будет рассмотрен как божественное свидетельство. — Он наклонил голову и посмотрел на меня. — Почему ты хочешь это сделать?
— Может быть, я не думаю, что он сделал это.
Его брови взмыли в изумлении, что никогда не предвещало улыбку.
— И тот факт, что умерший был одним из тех, кто выступал против тебя, когда ты был под подозрением, ничего не значит.
— Точно, — сказал я, закатывая глаза. — Ну, началось. Это моя зацикленная, мелочная, мстительная мотивация желания помочь Моргану. Потому, что этот мертвый ублюдок ЛаФортиер доказывает мою правоту.
Мерлин рассматривал меня в течение долгого времени, и затем покачал головой.
— Есть условие.
— Условие, — сказал я. — Прежде, чем Вы согласитесь позволить мне помочь Вам вытащить свою задницу из огня.
Он выдал мрачную улыбку.
— Моей заднице достаточно удобно там, где она сейчас. Едва ли это мой первый кризис, Страж.
— И все же Вы не сказали мне уходить.
Он поднял палец в жесте, напоминающим салют фехтовальщика.
— Туше. Я признаю, что это для тебя, формально, возможность доказать свою полезность.
— Господи, я рад, что я решил быть милостивым и предлагаю свою помощь. На самом деле, я чувствую себя таким добрым, что даже хочу услышать ваши условия.
Он покачал головой.
— Недостаточно просто доказать, что Морган невиновен. Предатель в наших рядах. Он должен быть найден. Кто-то должен нести ответственность за то, что случилось с ЛаФортиером и не только ради членов Совета. Наши враги должны знать, что понесут ответственность за такие действия..
Я кивнул.
— То есть не только доказать невиновность Моргана, но и найти парня, который это сделал. Может быть, я сумею найти, откуда играет музыка и станцевать, пока буду рядом.
— Чувствую необходимость отметить, что это ты пришел ко мне, Дрезден. — Он снова одарил меня хрупкой улыбкой. — Ситуация должна решаться аккуратно и решительно, если мы хотим избежать хаоса. — Он развел руками. — Если ты не сможешь применять такого рода подход к решению проблемы, этого разговора никогда не было. — Его взгляд стал стальным. — И я буду ждать, что ты будешь благоразумен.
— Ты своего собственного человека вывесил на просушку. Даже зная, что он невиновен.
Его глаза блеснули внезапным холодным огнем, и мне понадобилось приложить усилия, чтобы не вздрогнуть.
— Я буду делать то, что необходимо. Не забывая о том, что ты «помогаешь» мне.
Дверь наверху открылась, и через несколько секунд Пибоди начал шаткий спуск по лестнице, балансируя бухгалтерскими книгами и папками.
— Самюэль, — произнес Мерлин, не сводя с меня глаз. — Будь так добр, обеспечь Стража Дрездена полной копией дела убийства ЛаФортиера.
Пибоди остановился перед Мерлином, заморгав.
— А. Да, конечно, сэр. Сейчас же. — Он взглянул на меня. — Пройдемте сюда, Страж.
— Дрезден, — сказал Мерлин любезным тоном. — Если ты будешь применять некоторые типы приемов, то ты должен быть весьма уверен, что я никогда об этом не узнаю. Мое терпение в отношении тебя очень тонко.
Мерлин обоснованно считался самым одаренным волшебником на планете. Простые слова со скрытой в них угрозой стали почти жуткими.
Почти.
— Уверен, вы продержитесь достаточно, чтобы я помог разобраться вам с этой неразберихой, Мерлин. — Я улыбнулся ему и поднял руку ладонью вверх, растопырив пальцы, как если бы держал в ней апельсин. — Яйца, — сказал я. — Тиски. Пошли, Пибоди.
Пибоди удивленно уставился на меня, когда я прошел мимо него к двери, его рот бесшумно несколько раз открылся и закрылся. Затем из него вырвалось несколько неясных шипящих звуков, и он поспешил за мной.
Я оглянулся на Мерлина, когда подошел к двери.
Я смог ясно увидеть его холодный, ровный взгляд голубых глаз, обжигающих яростью, пока он не стал расслабленным и спокойным. Пальцы его правой руки ненадолго дернулись в
