задушили.
Эрен подошёл к входной двери в дом, выхватил нож и несколько раз ударил его рукояткой в дверь.
Дверь была дешёвой, пострадавший от непогоды, но явно была относительно недавно вставлена в дверной проём и испещрена мелкими круглыми углублениями, которые, как предположила Исана, оставили тысячи других людей, стучавших по ней навершием кинжала.
Долгое время ничего не происходило.
– Может, просто войдём? – спросил Тави.
– О, вороны, нет, – поспешно ответил Эрен. – Плохая идея.
Он постучал в дверь снова.
– Ибрус! – крикнул он. – Мне нужно поговорить с тобой, и у меня есть деньги!
Послышался звук шагов по половицам в доме, становившийся всё громче. Вскоре дверь открыл здоровенный детина в заляпанной едой рубашке.
У него были нависшие брови, толстая шея и верхняя губа, изрядный кусок которой был когда-то оторван, оставив его зубы на виду в вечном оскале.
– Зигги, – сказал Эрен, улыбаясь. – Ибрус дома?
Речь здоровяка была невнятной из-за изуродованного лица, но его тон был удивительно теплым и мягким.
– Уже поздно, Аппий. Он уже говорил тебе о своём распорядке.
– Я готов заплатить ему за потерю времени.
– Слышал я раньше такие обещания, – сказал Зигги.
Эрен бросил здоровяку пару монет, и Исана увидела в свете одинокой магической лампы у входной двери блеск золота.
– Я готов заплатить ему за потерю времени, – повторил Эрен точно таким же тоном, как раньше.
– Входите, – сказал Зигги. Он убрал монеты в карман и повел их в гостиную, просторную комнату, которая, очевидно, использовалась как приёмная, с большим (и почти не дейстующим) фонтаном посреди бассейна. Вода была тёмной и застоявшейся. Когда Варг присел, пытаясь протиснуться через дверь, Зиги остановился и уставился на канима.
– Подождите здесь. Пойду приведу его.
– Чудненько, – пробормотал Тави, обращаясь к Эрену, когда Зигги ушёл.
– Это помогает договориться, – сказал Эрен.
– Аппий? – спросил Тави.
– В этой части Империи у каждого по крайней мере два или три псевдонима. Если не подберёшь себе пару-тройку, то никогда не впишешься.
– Ибрус, – спросил Тави, – мы можем доверять ему?
– Абсолютно, – ответил Эрен, – учитывая то, какую выгоду от этого получает Ибрус.
Тави кивнул, оглядывая темный зал.
– Не нравится мне это. Если был бы другой способ гарантированно получить лошадей…
– Его нет, – твердо произнес Эрен.
Тави, продолжая осматриваться, буркнул:
– Тем не менее.
Раздались шаги и показался приближающийся свет. Зигги нес лампу в одной руке и тяжелую дубинку в другой.
Рядом с ним шел человек. Он был ростом выше среднего и хорошо сложен, его густые рыжие волосы и борода были подернуты сединой. Он был одет в легкую тунику, такие же носили Сенаторы и самые претенциозные из Граждан, хотя его одеяние было помято и окрашено вином, по-крайне мере Исана надеялась, что это было вино.
– Аппий, – проговорил Ибрус. Он зевнул. – Я только что закончил со своими вечерними развлечениями и не могу адекватно выразить, как раздражает меня твое присутствие.
Исана поймала себя на том, что внимательно изучает Ибруса. Хоть он выглядел и говорил скучным и слегка раздраженным тоном, его настоящие эмоции были совсем другими.
Он был напряжен. Боялся.
– Ты посредник, Ибрус, – парировал Эрен, – все хотят видеть тебя посреди ночи или посреди костра. Есть небольшая разница.
– Когда-нибудь твой язык доведет тебя до неприятностей, Аппий, – проговорил мрачно Ибрус.
Эрен поднял кошелек и позвенел им.
– Тогда я бы лучше отдал это туда, где это не будет тебя волновать. Мне нужны лошади.
Ибрус нахмурился, закатил глаза и произнес:
– Зигги.
Большой парень протянул руку и Эрен бросил ему кошель. Зигги высыпал монеты на руку, взглянул на них, ссыпал обратно и с кивком головы передал кошель Ибрусу.
– Там не будет особого выбора, – предупредил его Ибрус. – Свободные алеранцы заграбастали всё, что могли.
– Что у тебя осталось? – спросил Эрен. Двое мужчин принялись торговаться из-за лошадей.
Пока они торговались, Исана всё более отчётливо ощущала несоответствие между поведением Ибруса и его действительным настроением. Правда, в этом не было ничего необычного. В том смысле, что большинство людей может лукавить достаточно хорошо.
В конце концов, это было признаком хорошего тона и показывало элементарную учтивость к другим. Но после опасных приключений в море, где обитали левиафаны, её чувствительность заклинательницы воды становилась всё более тонкой, способной различать детали и нюансы со всё большей и большей чёткостью.
Эмоции Ибруса были не просто намеренно подавленными реакциями, которые он предпочёл не показывать. Он сильно беспокоился, нетерпеливо ожидал и всё больше боялся.
– Вы ждёте кого-то, – резко сказала Исана.
Разговор прекратился, и каждая пара глаз в комнате повернулась к ней.
Она не хотела произнести это вслух, но жребий был брошен. Она шагнула вперед, задержав взгляд на Ибрусе и говоря отчётливо.
– Кого вы ждёте, Ибрус? Почему обычная торговля лошадьми вас так напугала?
– Я понятия не имею, о чём вы говорите, – ответил Ибрус.
Тави прищурился, затем быстро переглянулся с Исаной, и сказал:
– Ты вспотел, Ибрус. Даже в такой чудный, прохладный вечер.
Арарис, который замер, когда Исана начала говорить, резко развернулся. Одновременно с этим его меч вылетел из ножен, и лезвие поразило что-то, выглядевшее как пустой воздух.
Фонтан синих искр и пролитой крови вылетел из ниоткуда, пролившись на пол и вычурное одеяние Ибруса. Раздался крик боли, и возник человек – высокий, стройный, одетый в кольчугу и вооруженный мечом.
Клинок Арариса прошел сквозь его доспехи, как нож сквозь масло, и длинная, зияющая прореха в стальных звеньях была дополнена гораздо более ужасной раной в плоти под ними.
Мужчина упал, крича, меч выпал из его рук, когда он попытался удержать вываливающиеся из живота внутренности.
