потянулись наманикюренные коготки…
Аркаша бросился к сцене. Толпа девчонок смыкалась позади него, настигая. Мартын протянул ему руку и вытащил наверх. Девичья масса с визгом ударилась о подмостки, плеснув на рампу волной терпкого запаха духов.
- Спокойно, дамы! - веселился Мартын. - Звезда сама выберет себе партнёршу на белый танец!
- Илюша! Троллик мой ласковый! - взмолился низкий девический голос.
- Димочка! Забери меня отсюда! - заверещал высокий.
- Май! Я здесь! - вопили сразу с нескольких сторон.
Что за чёрт, страдал Аркаша, глядя в россыпь безумных глаз. За кого они меня принимают? И что это за странные духи? Пахнет, будто жжёным мёдом…
До него вдруг дошло. Пахло от него самого. Мартыновской чудесной водкой на травах, с дымком. И запах становился всё резче, почти видимой пеленой стекал в зал, туманя мозги и застилая глаза. По сцене запрыгали мягкие комочки, девчонки бросали пушистых медвежат и зайчиков - брелки со своих рюкзачков, мобильники в меховых чехольчиках, цепочки и серёжки. В лицо Аркаше ударил лёгкий тряпичный пучок. Он подхватил его и рассмотрел. Какие-то кружевные тесемочки, сшитые друг с другом полукольцами.
- Чего это? - растерянно спросил Аркаша.
- «Чего, чего»! Трусы! - прошипел Мартын мимо микрофона. - Линять отсюда надо, сейчас ломанутся!
Он сгрёб Аркашу в охапку и потащил его за диджейский пульт. Здесь обнаружилась низенькая дверца, ведущая за сцену. Дверца была открыта, за ней маячила фигура одного из неразговорчивых Мартыновых друганов.
- Лезь туда! Живо! - скомандовал Мартын. Аркаша не упирался, его подгоняли ураганно нарастающий вой и хруст ломаемой рампы.
Втроём они пробежали темными захламлёнными коридорами и оказались у запасного выхода. Во дворе взрыкивал мотором широченный «Хаммер» с открытым кузовом. Молчаливый сейчас же полез в кабину, где обнаружился и второй, а также водитель, напряжённо вцепившийся в руль и даже не повернувший головы.
- Быстро в машину! - гаркнул Мартын на бегу.
- Ты чем меня напоил, скотина?! - упёрся Аркаша.
- Потом! Потом объясню! Поехали!
- Ну уж нет! - Аркаша безуспешно пытался оторвать его цепкую лапу от своего рукава. - Я домой пойду!
Мартын неприятно оскалил крупные зубы.
- Дурак! Пешком не уйдёшь! Порвут!
Где-то позади уже слышался дробный топот погони.
- А, ч-чёрт… - Аркаша с трудом перевалился через борт «Хаммера» и, больно ударившись коленом, упал на дно кузова. Рядом мягко приземлился Мартын. «Хам-мер» урчал на повышенных оборотах, но не двигался с места.
- Трогай, трогай! - прошипел Аркаша, потирая колено. - Чего ждём?!
Но водитель сидел, будто неживой. Двое друганов спокойно перекладывали на сиденье какие-то металлические коробки.
- Сейчас, сейчас, - успокаивал Мартын, - без команды нельзя…
- Без какой команды? - не понял Аркаша. - Ты же сам говорил - порвут…
И тут один из сидевших в кабине, не оборачиваясь, громко произнёс:
- Мухтар! Голос! Мухтар?!
Аркаша изумлённо уставился на Мартына. Мать честная! А ведь точно! Никакой он не Мартын! Мухтаром его зовут! Помнилось же, что собачья кличка! И морда совершенно псиная! Как можно было перепутать?
Мухтар снова оскалился, вывалил плоский слюнявый язык, но, вместо того чтобы подать голос, вдруг впился зубами в плечо Ар каши, так что тот заорал от боли.
- Ты что, сдурел?! Отцепись!
Свободной рукой он неловко, без замаха, бил Мухтара по голове, по шее, по носу, но тот лишь жмурился, хрипло рыча, и ничуть не ослаблял хватки.
Дверь клуба распахнулась, и на крыльце появились несколько растрёпанных девиц.
- Вот ты где! - истерически завопила одна из них. - Андрюшенька мой!
Сейчас же из ангара посыпалась всё прибывающая толпа.
- Пора, - спокойно сказал один из друганов… нет, один из хозяев Мухтара. - Трогай!
«Хаммер» рванул с места и, постепенно ускоряясь, покатил по дворам. Толпа девушек бежала за ним, быстро разрастаясь, теряя каблуки и сумочки, срывая тесную одежду, подминая и топча упавших. Аркаша плакал от боли и страха, глядя в эти безумные глаза. Он пытался вырваться, но Мухтар крепко держал его зубами, порой же нарочно нажимал ещё сильнее, чтобы Аркаша кричал и бился в кузове. Толпа тогда сразу густела и ускоряла бег.
Жилой квартал кончился, «Хаммер» вырулил в поле и запрыгал по кочкам. Он походил на комету с огромным хвостом. Двое молчаливых в кабине поднялись во весь рост, откинув крышку люка, будто хотели полюбоваться погоней. Аркаша, наконец, смог рассмотреть их лица. Он закричал в ужасе, визгливо и протяжно, как поросёнок, назначенный на стол, но железо в руках Охотников выплюнуло в толпу первый залп, и вопли его стали не слышны…
Мы шли вниз по многолюдной Тверской, вглядываясь в озарённые тёплым светом лица встречных девушек. Отблески разноцветной рекламы добавляли в макияж карнавальных оттенков, отчего девушки казались красивыми. Было очень холодно, люди за стёклами кафе грели руки, обхватив чашечки с огненным кофе. Нам, обитателям тротуара, при взгляде на них становилось совсем зябко.
- Может, зайдём, жахнем по напёрстку? - предложил я.
- А смысл? - Вовка с отвращением бросил окурок под копыта прогулочной лошади, всем своим унылым видом зазывавшей гостей столицы покататься на ней, кто сколько может.
- Холодно, - пожаловался я. - Жрать охота. Лошадь вздохнула с пониманием.
- Ну а я тебя куда веду?! - Вовка глянул на меня, как на последнего приезжего, хотя я жил в Москве уже месяца три. - Не здесь же сидеть, бурдой давиться! Потерпи до Охотного! Там ростикс-шмостикс: хрустящая курочка, крошка-картошка, «Клинское», «Туборг» - нормальная еда. А тут что? За пятьсот кровных получишь только суши да от мёртвого осла уши!
Я не спорил. Спорить с голодным Вовкой бесполезно, в такие моменты в нём просыпается инстинкт Сусанина - он начинает водить знакомых по каким-то экзотическим и якобы сказочно дешёвым кабакам. За их счёт. Лучше помалкивать и шагать, пока он мирно настроен на фастфуд.
Мы прибавили ходу, обгоняя сытых иностранцев в солдатских ушанках. Иностранцы никуда не спешили, за углом их наверняка ждал тёплый автобус, поэтому они с удовольствием любовались разгорающимися впереди кремлёвскими звездами.
По мере приближения к Охотному ряду толпа быстро густела. Мы уже не могли никого обогнать, двигались в плотной колонне людей, как на демонстрации. Мне даже показалось, что впереди над толпой развеваются флаги.
