искушением для его здравомыслия, а перед ним стояла цель найти подходящую, идеальную жену.
Мисс Барстоу уже спускалась обратно по лестнице в такой же мрачной, как и ее платье, плотной шерстяной накидке и в маленькой простой шляпе, надетой поверх чепца, скрывавшего волосы. Трудно представить себе что-либо более далекое от коварной соблазнительницы. Паунс, хозяин гостиницы, сказал Торну, что она представилась гувернанткой, но это совершенно не соответствовало энергичной юной леди, какой он ее помнил. Однако не многие становятся гувернантками по собственному желанию.
Белла направлялась к нему, изо всех сил стараясь оставаться спокойной и невозмутимой, но Торн видел, что она нервничала. Итак, почему она здесь? Что побудило ее отправиться к Калебу в номер? Если она боялась капитана Роуза, почему терпеливо дожидалась его возвращения?
Сожалея о собственном безрассудстве, Торн понял, что должен все выяснить и, если необходимо, снова помочь ей.
Торн предложил ей руку, Белла помедлила, но потом приняла ее, и он повел девушку из гостиницы на продуваемую ветром улицу. Он надеялся, что Белла заговорит первой, так как рассказ Калеба об их встрече был очень коротким, но она словно онемела. Собирались тучи, и приближался дождь, поэтому Торн сам нарушил молчание.
— Возобновим наш разговор, мисс Барстоу. Или, пожалуй, начнем сначала. Несколько ночей назад у меня были некоторые трудности в понимании сказанного. Вы приехали в Дувр, чтобы заплатить мне за лошадь?
— Я приняла меры, чтобы ее вернули вам, сэр.
Она с поразительной открытостью встретила его взгляд.
— Разве я подвергаю это сомнению?
Белла сжала губы, и Торну стало досадно, потому что в обычном состоянии они выглядели очень соблазнительными. Рот был небольшим — Торн никогда не доверял широким ртам, а губы — восхитительно пухлыми.
Очень похожими на губы Келено. Торн не был уверен, что предпочел бы…
— Если вы действительно не получили обратно свою лошадь, капитан, я верну вам ее стоимость. Вы уже подсчитали, сколько это?
— Пятьдесят гиней.
— Пятьдесят гиней?
— Это была хорошая лошадь.
— Не такая уж хорошая, — огрызнулась Белла.
— Я добавляю немного за наем и причиненные неудобства. — Торн с трудом подавил смех. Ему доставляло удовольствие, что ее воинственный дух не сломлен. — Итак?
— Прекрасно, сэр, я заплачу вам пятьдесят гиней, но только потому, что должна вам что-то за причиненные неудобства и за то, что спасли меня. Благодарю вас.
Последние слова она бросила, глядя ему в глаза, вздернув подбородок и слегка склонив голову вправо. Он узнал напуганную, похищенную девушку, но был удивлен возникшей у него трогательной симпатией, словно они значили друг для друга больше, чем это было на самом деле.
— Для меня честь услужить вам, мисс Барстоу, — отозвался он и не покривил душой.
Они пошли дальше, но налетевший с моря ветер принес брызги, песок и опавшую листву, так что Белле пришлось отвернуться и схватить свою шляпу, чтобы ее не унесло.
— Пожалуй, лучше вернуться в «Компас», — предложила она.
— В вашу спальню? — Зазвонили предупреждающие звоночки. — Вы не думаете, что это несколько компрометирующе? Или именно такова ваша цель? Вы ведь ворвались ко мне в комнату.
— Вы думаете, что я собираюсь заставить вас жениться на мне, капитан Роуз? — Она с нескрываемым изумлением посмотрела на него. — Зачем?
Торн понимал, что она обращается к морскому капитану, но ее совершенно неожиданное отношение все-таки вызвало у него желание улыбнуться от удовольствия.
— Простите, — сказал он, — я полный идиот. Но вы пришли ко мне в номер…
— Так как подумала, что вы можете сразу же уехать. — Она покраснела. — Я же объяснила.
Но Калеб не объяснил. Этот разговор напоминал лабиринт, в центре которого могла таиться опасность. Всю свою взрослую жизнь Торну удавалось избегать брачных ловушек, и он не собирался попасться в западню такой женщины, как Белла Барстоу.
— Насколько я знаю по собственному опыту, мисс Барстоу, единственный раз, когда женщина добровольно ходит перед мужчиной на задних лапках, — это когда у нее на уме замужество. Или наслаждение.
— Вы отвратительны.
Ее голубые глаза вспыхнули от негодования, и она пошла прочь, стуча каблуками по булыжникам.
— До чего же вы темпераментны, красотка.
— Я не темпераментная, — процедила она сквозь стиснутые зубы, глядя прямо перед собой. — И не красотка. Пожалуйста, оставьте меня в покое, капитан Роуз.
Она продолжала идти, и Торн, шагая с ней в ногу, рассматривал собеседницу.
Волосы бронзовые, а не черные. Кожа гладкая и нежная, без следов косметики.
Но голос и поведение…
Могла ли Беляа Барстоу быть Келено? Как? Зачем?
Быть может, она знает, что он Айторн?
Тогда все это могло превратиться в очень коварную брачную ловушку.
Внезапно Белла остановилась и повернулась лицом к нему.
— Мне что, закричать?
— Какой в этом смысл? — возразил Торн. — Люди в «Компасе» знают, что БЫ ушли со мной добровольце мы все время были на виду у других — и сейчас тоже. А так как меня здесь знают, моя репутация в большей опасности, чем ваша.
— Какая-то нелепость.
Она задрала подбородок и крепко сжала губы.
О да, это Келено. Он уже не сомневался.
— Вот как? — Он оценивал все возможные последствия этого. — Но это вы без предупреждения ворвались в мою спальню.
От возмущения она покраснела еще сильнее, и это только добавило ей прелести. Отсутствие косметики имело свои преимущества, особенно при такой великолепной коже.
— Как вы помните, — несмотря на краску стыда, она твердо встретила его взгляд, — у меня было намерение нанять вас. Но нет, уверяю вас, я… я…
— Тогда чего вы хотите от меня? — пришел ей на помощь Торн. — Существует много людей, которые хотели бы поймать меня на незаконной деятельности.
— Я понимаю, — кивнула она, и ее румянец немного побледнел. — Наверное, контрабандист должен бояться закона.
— Мисс Барстоу, я не более контрабандист, чем вы красотка.
— Как вам угодно.
— Значит, вы красотка, — пошутил он.
Ее глаза снова вспыхнули, но теперь в них был смех.
— Кем бы вы ни были, капитан Роуз, я не часть заговора против вас, но вполне понимаю, почему вы могли так подумать. Учитывая это, я удивлена, что вы не отказались
