– Я отличаю честность от непорядочности, – сказал он. – Вы украли кольца?
Каро уставилась на него:
– Что?! Конечно, нет. Как вы могли подумать? И если вы действительно так думали, почему…
Он приложил палец к ее губам, заставив замолчать.
– Если у нас ссора влюбленных, милая, лучше ругаться на местном диалекте.
– Который вы так скверно изображаете, – прошипела Каро.
– Я могу хорошо изобразить кокни и провинциальный оксфордширский выговор.
Она проигнорировала его иронию.
– Вы ведь не считаете меня воровкой?
– Вы не та, за кого себя выдаете, вот что я считаю.
– Та несчастная девочка сунула кольца мне в карман. И это после того, как я пыталась защитить ее.
– Я это пропустил. Расскажите, что произошло. Все. – Когда она замялась, Грандистон добавил: – Но если это будет очередной букет лжи, пощадите меня.
Единственной возможной реакцией было возмущение.
– Почему вы себе это позволяете? Потому что я попала в глупую историю из-за желания помочь бродяге? Потому что позволила э-э-э… повесе затащить меня в постель?
Ее резкие слова не произвели никакого впечатления.
– Я не знаю, почему вы лжете, Кэт, но вы это делаете.
Каро открыла рот, но снова промолчала.
– Я скажу правду, – наконец ответила она и объяснила, как все произошло. – Я видела, что вы на меня смотрите, – закончила она, – но потом вы исчезли. Я думала, вы меня бросили.
– Возможно, мне следовало оставить вас, – сказал он. – Вам достаточно было известить деловых партнеров вашего мужа, и вас бы освободили. А вместо этого Кэт Хантер разыскивается законом.
Что она могла сказать на это?
– Попытаемся вернуться в город, чтобы найти друзей вашего мужа?
Катастрофа!
– Они не друзья. Я не уверена, что мой муж встречался с ними. С чего они станут вытаскивать меня из пасти закона, если полгорода видело, как меня поймали с поличным?
– Я подумал, что они по крайней мере смогут добиться хорошего обращения с вами.
– Я не осмелюсь это проверить. – Когда Грандистон недоверчиво поднял бровь, Каро сказала: – Не понимаю, почему вы постоянно подвергаете сомнению мои слова. Вы сами явно не тот, кем кажетесь.
– Конечно, я не босоногий бродяга, – согласился он.
– Но вы стали им быстро и ловко. Прекрасный навык для джентльмена.
– Мне нравятся приключения, у меня их было много. Помните Язычника?
– Вы утверждаете, что действительно были пиратом? – усмехнулась она. – Тогда что вы делаете здесь?
– Даже пират порой оставляет побережье.
– Не думаю, что в Великобритании до сих пор остались пираты.
– Ну, контрабандист.
– Это больше похоже на правду. Я знаю, по вас виселица плачет. Что станет со мной?
Перекатившись, он закинул ногу на ее ноги и попытался прижаться к ней.
– А чего вы хотите, милая Кэт?
Каро оттолкнула его:
– Не то, что у вас на уме. Я хочу вернуться к своей обычной жизни.
– И какова она?
Она взглянула в его недоверчивые глаза:
– В высшей степени респектабельная.
– В самом деле?
– Вы снова пытаетесь уличить меня во лжи?
– Если я закончу жизнь с петлей на шее, то хотел бы знать из-за чего.
– Честное слово, я не сделала ничего дурного, – устало произнесла Каро, – не считая греха с вами.
– Хорошо, – помолчав, сказал Грандистон. – Как только мы выберемся из Донкастера, я доставлю вас к мужу в Йорк.
Каро собиралась найти другой выход, но задумалась, сможет ли это сделать. Привести врага в свое убежище? Не к самому Хамблдону, конечно, но в Йорк?
Она вздрогнула при мысли о юридической конторе, но Хамблдон крайне осторожен и чрезвычайно компетентен. Он поможет ей снова стать Каро Хилл и разберется с ее браком.
– Это очень любезно с вашей стороны, – искренне сказала она, – поскольку у меня нет денег на карету.
Грандистон рассмеялся:
– И у меня тоже. Я оставил их в кармане сюртука.
Каро привалилась к стене.
– Тогда все безнадежно.
– Никогда не говорите «никогда». Пока мы преуспели.
– Вы – да. И часто вы спасаете дам от разъяренной толпы?
– Это моя первая попытка. И я ей горжусь… Тихо.
Она тоже услышала голоса.
– Никакого шума и криков, – пробормотал он ей на ухо. – Просто люди уходят из города после рабочего дня.
– Но они могут нас заметить, – выдохнула она. – Весь Донкастер, должно быть, уже знает о нас.
– Тогда пришло время сыграть нашу роль.
Каро оказалась на спине, большое тело Грандистона расплющило ее, его губы заглушили ее крик. Она мгновенно все поняла и попыталась подыграть. Тайные любовники…
Но едва он подтянул ее юбку и сильно надавил своим твердым копьем, похороненные воспоминания молнией пронзили ее. Гостиница «Бараний хлев». Краткое болезненное нападение Мура.
Отброшенная назад, в давно загнанный в подсознание ужас, Каро запаниковала. Она пыталась кричать, сопротивляться, но была бессильна, как и тогда, десять лет назад. Голова закружилась от отвращения.
Грандистон скатился с нее, но по-прежнему зажимал ей рот рукой. Прежде чем она успела ударить его или оцарапать, он сильно прижал ее к себе.
– Крикнете, и они услышат, черт бы вас побрал.
Каро все равно бы крикнула. Крикнула бы, обращаясь к небесам, если бы могла дышать. Она пыталась укусить его, но он слишком сильно прижал ее к себе. Когда Грандистон наконец ослабил хватку, она лишь шумно втягивала воздух, задыхаясь от отчаяния.
Снова! Это случилось снова.
Она пыталась заглушить рыдания кулаком, но слабые звуки прорывались сквозь океан боли в надежде разжалобить небеса.
– Кэт, Кэт, прекратите. Ну что такое? – Он снова притянул ее к себе, и она была не в силах сопротивляться. – Услышат. Черт возьми, женщина…
Он снова навалился на нее, едва не придушив.
– Я лишь притворялся, сумасшедшая, для меня это тоже было болезненно. Я, наверное, на несколько недель вышел из строя.
– Ну и прекрасно, – пробормотала она.
– Я должен был что-то сделать. Чтобы объяснить, почему мы здесь прячемся, помните?
Грандистон осторожно отстранился. Она не закричала, и он ослабил хватку.
Высвободившись, Каро вытерла губы.
Она не знала, что воспоминания о жестокости Мура готовы в любой миг свирепо наброситься на нее. Обхватив руками колени, она раскачивалась, пытаясь снова похоронить эти воспоминания. Как можно
