тобой, как только сможем. Мы не допустим, чтобы это выглядело так, как будто ты снова сбежала.
Крессида покачала головой, подошла к матери и крепко обняла ее, затем выбежала из комнаты и спустилась вниз по лестнице, где ее ждал Бурро.
– Это похоже на экипаж Триса, – сказала она, забираясь на сиденье.
– Это он и есть. Молитесь о том, чтобы я не перевернулся.
Они поехали, и она ухватилась за поручень.
– Вы не очень хороший кучер?
– Не особенно! – прокричал он, понукая лошадей бежать быстрее.
Крессида вцепилась еще крепче, но не стала просить его ехать медленнее.
Он не был так искусен, как Трис, и дороги были хуже. Иногда он был вынужден пускать лошадей шагом.
Время приближалось к девяти, и когда они подъехали к огромному светлому дому на холме, солнце уже садилось. Окна дома сверкали, Но это было похоже не на адское пламя, а на солнечные блики.
Для Крессиды это был рай, если только она прибыла вовремя.
К дому подъезжали кареты. Вечер начался.
Жан-Мари – во время поездки они стали называть друг друга по имени – свернул с дороги.
– Куда мы едем? – закричала она.
– Мы не можем подъехать к парадному входу, но я знаю дорогу к конюшне. Оттуда ты сможешь попасть в дом. Если Трис уже вышел к гостям, то тебе понадобится костюм.
Они повернули на узкую дорожку, и Крессида стала молиться. Она молилась о том, чтобы Трис все еще был в своей комнате, чтобы он не сделал предложение мисс Суайнемер.
Девушка выпрыгнула из экипажа, как только они приехали на конюшню. Жан-Мари последовал за ней, и они поспешили в дом.
Он провел ее по узкой лестнице для слуг, затем по широкому коридору, устланному коврами. Они вошли в роскошную спальню, обитую красным бархатом; на драпировках была какая-то геральдическая эмблема, вышитая золотом.
Комната Триса. Крессида узнала ее по великолепию, но также по запаху сандала.
Триса там не было!
Жан-Мари снова выругался.
– Оставайся здесь! – сказал он и исчез.
Крессида шагала по спальне, заламывая руки; дюжину раз она чуть было не выбежала из комнаты. Но ее примут за сумасшедшую. Слуги, возможно, выставят ее за дверь.
Тут вернулся Жан-Мари в компании монахини, которая была в полном облачении. Монахиня стащила с себя головной убор и начала раздеваться.
– Уходи, – скомандовала Миранда Куп своему любовнику. – Позаботься о том, чтобы Трис не выкинул какую-нибудь глупость.
Крессиде не нужно было ничего объяснять. Она начала срывать с себя одежду, радуясь тому, что может справиться сама, без чьей-либо помощи. И на этот раз ей не нужно было снимать чулки, сорочку или корсет.
– Вполне благопристойный наряд, – сказала она.
– Я исправилась, – ответила Миранда с улыбкой. – Вот держи!
Она бросила длинный черный наряд, и Крессида с трудом влезла в него, с удивлением осознавая, что она была в обществе бывшей шлюхи, обе были в одном белье, и ее это ничуть не смущало.
Завязывая веревку вокруг талии, она заметила, что на Миранде розовые шелковые трусики, а ее корсет расшит розочками и алыми ленточками. Ее чулки телесного цвета были расшиты вьюнками рядом с черными подвязками. Она подумала о том, что Трису, наверное, понравится такое белье.
Крессида оделась, и Миранда завязала ей полумаску, поправила головной убор, убрав локоны, и закрепила его булавками.
– Вот так, – сказала она. – Иди!
Крессида вскочила, но остановилась.
– Какой костюм на нем?
– Костюм Ворона. Но здесь таких полдюжины.
– Боже мой! А какой костюм у мисс Суайнемер?
Миранда усмехнулась:
– Она пастушка. Вся в розовых оборках. Иди! Поверни налево, иди по коридору – зал на другом конце дома, но он может быть где угодно.
Крессида выбежала в коридор, рванулась налево, но тут дверь открылась, и Крессида чуть было не врезалась в нее. Появились двое в средневековых костюмах – они кивнули ей и пошли своей дорогой, весело болтая.
Проклятие! Теперь она должна двигаться так же величаво или покажется нелепой. Но в эту минуту ей было все равно. Она протиснулась между теми двумя и побежала дальше, не обращая внимания на удивленные возгласы.
Два поворота коридора, один из них привел ее на площадку над главным входом. Она остановилась, чтобы перегнуться через перила, и стала изучать толпу. Это был маскарад, значит, хозяин не будет встречать своих гостей. Но все равно какая-то толстая женщина в бархатном платье и с диадемой играла роль хозяйки.
Крессида увидела три большие шляпы с плюмажами, но ни одна из них не принадлежала Трису.
Две пастушки, но ни одна, по ее мнению, не была мисс Суайнемер.
Пожалуйста, пусть Жан-Мари обнаружит Триса до того, как тот сделает предложение. Или пусть мистер Лайн удержит его от ошибки.
Крессида пошла дальше, и теперь, когда ее окружали люди, ей хотелось стать выше и видеть сквозь толпу.
Она пришла в зал. Играла музыка, но танцы еще не начались. Четыре канделябра и лампы на стенах освещали комнату. Крессида остановилась, чтобы перевести дух, успокоиться и собраться с мыслями.
Какой-то человек остановился рядом с ней.
– Жан-Мари с ним, но он ищет мисс Суайнемер.
– Мистер Лайн! – Уверенность в себе пропала, уступив место сомнениям. – Может, ему нужна именно она?
– С тех пор как он уехал от вас, он никому не говорит, что ему нужно. Если вам нужны гарантии, – добавил он с жесткостью пуританина, – то их нет. Быть может, вы сделали ему слишком больно.
Она закусила губу.
– Он мог объяснить бы мне.
– Вы могли бы поверить ему.
Он просил ее поверить ему, но она не из тех, кто слепо верит.
– Просто помогите мне найти его. Откуда мне начать?
– Я покинул его, когда он вошел в эту комнату. Я не знаю, где сейчас Суайнемеры.
Крессида могла видеть только людей, которые окружали ее. Она посмотрела вверх и увидела, что в каждом углу есть маленький балкон, скрытый занавесками.
– Я могу поискать его оттуда.
Он проследил за ее взглядом.
– Я сам пойду его искать.
