любовь? — спросил он с вежливой улыбкой. — Так что мы выбираем?
— Что за тон? Что за разговоры? Вы пытаетесь ставить мне какие-то условия?
— Естественно, нет. Просто я стараюсь быть благоразумным и пытаюсь найти точку соприкосновения наших интересов.
— Вы ведете себя отвратительно! — закричала Порция, отнимая руку.
— Совсем нет. Ничуть. Я ищу общую тему разговора, которая была бы интересна для нас обоих.
— Библия, — отрезала Порция, ускоряя шаг в надежде догнать Нериссу и лорда Эндовера.
Она надеялась, что Брайт наконец отстанет от нее, но не тут-то было. Нагнав ее, он процитировал:
— «О, как прекрасны ноги твои в сандалиях, дщерь именитая!» — И тихо добавил:
— Или без оных.
— Это из Библии, милорд? Не помню, чтобы там были такие слова.
— Возможно, ваша Библия сокращена для молодых невинных девиц.
— Что за глупости! Мои ноги совершенно обычные, и я вовсе не дщерь именитая.
— Да, но вы носите сандалии?
— Этого, милорд, я не могу отрицать, — ответила Порция, все больше раздражаясь.
— Могу я продолжить?
Голос Брайта был глубоким и прекрасным, когда он продолжил:
— Округление бедр твоих как ожерелье, дело рук искусного художника. Живот твой — круглая чаша…
— Прекратите! — пришла в негодование Порция и остановилась. — Это не Библия, и меня пугает, что вы связываете такие непристойности со Священным писанием!
Громкий голос Порции привлек внимание не только Нериссы, но и других проходящих мимо пар.
— Ты все сопротивляешься, — весело заметила Нерисса. — А я-то думала, что ты учишься флиртовать.
Взгляд Нериссы перебегал с одного лица на другое, пытаясь понять, что произошло между Брайтом и Порцией.
Порция пристально смотрела в зеленые с крапинками глаза своего мучителя.
— Я не выношу лжи? — сказала она. Наступила тишина, и затем Нерисса промолвила;
— Порция, как невежливо обвинять джентльмена во лжи.
Порция понимала, что зашла слишком далеко, но не собиралась сдаваться.
— Если я не права, то принесу милорду свои извинения, — заявила она, гордо вскинув подбородок.
— Если вы не правы, мисс Сент-Клер, то вам придется принести больше, чем извинения. Вы заплатите мне штраф. Я прав, миссис Трелин?
— Абсолютно правы, милорд, — ответила Нерисса, наслаждаясь каждой минутой этого разговора.
— Порция была чертовски зла на них.
— Это несправедливо, милорд, — уже более кротко заявила она.
— Несправедливо обвинять джентльмена во лжи. Итак, вы снимаете свои обвинения?
Порция начала нервничать: вспыльчивая натура опять подвела ее, и она снова попала в затруднительное положение. Однако она хорошо знала Библию и была уверена, что там нет подобных непристойностей.
— Я не снимаю своих обвинений, милорд, — сказала она, решив не поддаваться ему. — А какой штраф заплатите мне вы, чтобы искупить вину?
Глаза Брайта смеялись, и она внезапно вспомнила их последнее пари. Он предупреждал ее, что ничего нельзя принимать на веру. Но если она и не разбирается в тонкостях любовных отношений, то зато очень хорошо знает Библию.
— А какой штраф вы бы хотели получить, дорогая леди? — спросил Брайт. — Поцелуй?
Порция чуть не задохнулась от возмущения.
— Я хочу получить свободу от вас, милорд. Навсегда. Чтобы никогда не видеть вас снова, не слышать ваш голос, чтобы вы никогда не дотрагивались до меня.
Глаза Брайта расширились, а Нерисса от изумления открыла рот.
— Как вы опрометчивы, — сказал Брайт очень тихо. — Вы еще услышите обо мне, мисс Сент- Клер, и относительно ваших слов, и относительно долга.
Резко поклонившись, он ушел. Лорд Эндовер последовал за ним.
— Что ты наделала, глупое создание? — прошипела Нерисса. — Одно дело избегать его, но чтобы вот так публично бросить ему вызов…
— Он лжец, — заявила Порция, глядя вслед уходящему Брайту. Тот уходил с гордо поднятой головой, широко расправив плечи. Все мужчины по сравнению с ним казались неуклюжими.
— Я в этом сильно сомневаюсь, — сказала Нерисса. — В чем он солгал тебе?
Порция решила во что бы то ни стало выбросить из головы негодяя и все события, с ним связанные. Ей было противно даже вспоминать приведенную якобы из Библии цитату. Как он посмел так обращаться со Священным писанием?!
— Все это глупости, — ответила она Нериссе. — В одном я твердо уверена: теперь он перестанет преследовать меня.
Нерисса покачала головой и направилась к карете.
Приехав домой, Порция сразу взяла Библию и тщательно просмотрела ее, обращая особое внимание на строки, которые она читала реже всего. Ничего подобного тому, что цитировал Брайт, в книге не было.
Наконец-то она победила и навсегда освободилась от Брайта Маллорена!
В этот день Трелины обедали дома. Порция была в своем лучшем платье из голубого шелка, и хотя оно не могло сравниться по красоте с парчовым, отделанным дорогими кружевами платьем Нериссы, оно вполне соответствовало окружающей обстановке. Горничная Нериссы уложила волосы Порции в красивую прическу, украсив ее белыми розами. Порция чувствовала, что выглядит хорошо и ей не стыдно за свою внешность. Она была в прекрасном расположении духа. Встреча с Брайтом Маллореном закончилась ее победой, и теперь она избавилась от него навсегда. Кроме того, под покровительством Трелинов она находится в полной безопасности.
После обеда, когда они перешли в гостиную выпить чаю, Нерисса стала упрашивать мужа поехать на званый вечер к Уиллби.
— Моя дорогая, я не хочу, чтобы ты утомляла себя, — ответил лорд Трелин.
— Трелин, скука еще более утомительная вещь.
— Ты ведешь себя не очень вежливо по отношению к нашей гостье.
— Но я думаю прежде всего о Порции, Трелин, — ответила, покраснев, Нерисса. — Ты же знаешь, что я хочу ввести ее в общество. Как я это сделаю, если все время буду сидеть дома?
Порция пыталась протестовать, говоря, что она счастлива и без развлечений, что ей хочется посидеть дома, но Нерисса не обратила ни малейшего внимания на ее протесты. Порцию охватила паника: ей не хотелось идти туда, где она вновь может встретить этого ужасного человека или где в ней могут узнать несчастную Ипполиту. Она умоляюще посмотрела на лорда Трелина, но он уже поддался уговорам жены.
— Как пожелаешь, дорогая, — сказал он, сдаваясь. Этот человек определенно ни в чем не мог отказать Нериссе.
— Если мы уж решили выйти в свет, — сказала обрадованная Нерисса, — то должны непременно попасть на раут к Дебенгемам.
— Может, мне все-таки лучше остаться дома, — попросила Порция. — Мое платье…
— — Оно очаровательно, — заявила Нерисса тоном, не допускающим возражений. — Я одолжу тебе свой жемчуг.
— Я все же не возражала бы остаться дома, — сделала последнюю попытку Порция.
— — Но ты ведь моя компаньонка. Порция, — решительно заявила Нерисса, и вопрос был решен.
Горничная надела на шею и запястье Порции сверкающий жемчуг, приколола такую же брошь к ее платью и украсила жемчугом волосы. Посмотрев в зеркало, Порция решила, что выглядит великолепно. Нерисса одолжила ей даже и веер — чудесную вещичку, украшенную золотом и жемчугом, которая придала ее туалету совершенно законченный вид. Однако, когда горничная предложила подложить ей под щеки подушечки и слегка подрумянить лицо. Порция с содроганием отказалась.
— Но ты слишком бледная, — заметила Нерисса.
— Терпеть не могу косметики, — объяснила Порция.
— Какая ты все-таки странная, — рассмеялась Нерисса. Когда они уже выходили из дома. Порция спросила, куда они все же направляются и что за люди там будут. Нерисса махнула унизанной кольцами рукой:
— Все и никто. Ну, почти никто, а возможно и все, — ответила она шутливо. — У Уиллби все бывает очень чинно: классическая музыка и прочее, а это значит, что самые приятные люди высшего общества будут развлекаться где-нибудь еще. У Дебенгемов несколько по-другому.
Порция с облегчением вздохнула. Она поняла, что лорд Трелин не любит шумные вечера, а Брайт Маллорен вряд ли захочет пойти туда, где нужно слушать классическую музыку и вести себя чинно.
Сделав такой вывод. Порция решила, что будет развлекаться. Сегодня ее первый, а возможно, и последний выезд в свет, и она должна навсегда запомнить этот вечер. По крайней мере у нее в памяти должны остаться великолепие этого вечера, а может, и тот, кто таким несчастьем вошел в ее жизнь.
Вскоре их карета стояла в ряду таких же карет и портшезов в ожидании, когда именитые гости смогут высадиться у дверей дворца Дебенгемов. Дворец располагался на соседней улице, и Порции казалось смешным ехать туда в карете, но Нерисса заверила ее, что ходить на такие вечера пешком не принято.
— Господи! — воскликнула Порция, осматривая из окна кареты длинную вереницу людей. — Похоже, здесь собрался весь город.
— Только элита, — самодовольно заметил лорд Трелин, и Порция поняла, что он гордится своей принадлежностью к ней. Она подозревала, что он наслаждается видом толпы, стоящей по обеим сторонам улицы и глазеющей на проезжающие мимо роскошные кареты. Кто-то из зевак узнал Нериссу, и в толпе стали шептать ее имя.
Польщенная, Нерисса в знак приветствия слегка склонила голову, и на ней засверкали знаменитые бриллианты Трелинов. Ничего не скажешь — она выглядела подлинной королевой света.
«Может, ради этих бриллиантов и положения в обществе
