Кирби увидела в них, у нее чуть не остановилось сердце.
Бушующее пламя страсти. Неутоленный голод. Необузданная сила.
Глубоко вздохнув, Кирби задержала дух, пока у нее не замедлилось сердцебиение. Затем она насильно улыбнулась, надеясь, что вид у нее уверенный.
— Я хочу, чтобы ты выполнил свое обещание, — сказала она ему. — Я желаю, чтобы ты лишил меня доброго имени.
В ответ мистер Неш только ухмыльнулся и щелкнул пальцем по разбухшему соску. Девушка застонала. При каждом его прикосновении по ее телу пробегали волны наслаждения. Кирби была в состоянии думать лишь об одном: ей не хочется останавливаться.
— Послушай, — тихо промолвил Джеймс, с неохотой возвращаясь к прерванной беседе, — если ты не заметила, то мы ведь уже на полпути. Отныне добродетельные горожане Эндикотта будут сомневаться в твоей непорочности.
— Зачем же тогда заставлять их гадать? — осведомилась девушка. — Почему бы не дать им определенности? Поскольку мы уже на полдороге, то почему не пройти весь путь?
Какой-то миг Джеймс задумчиво глядел на нее, словно перемалывал в уме сказанные ею слова. Она никак не могла взять в толк, чем он так серьезно озабочен. По мнению Кирби, то, что вскоре произойдет между ними, столь же неизбежно, как восход солнца утром.
— Ты уверена, что понимаешь, о чем просишь?
— Да.
— Ты отдаешь то, что ценила и берегла тридцать лет, — промолвил он.
— Знаю.
— И вдобавок не местному парню, который обнесет частоколом твой розовый домик.
— Мне известно и это.
— Ты отдашься мне. Джеймсу Нешу.
— Да.
— То есть… как ты обычно называла меня?
— Распутный повеса и извращенец.
— Верно. Вот кому ты отдашься.
— Правильно.
Он по-прежнему хладнокровно смотрел на нее, и голос его не дрожал от волнения.
— Шатающемуся по всему миру бродяге, малому, ведущему отнюдь не добродетельный образ жизни, — внес ясность Джеймс.
— Да, — без тени колебания проговорила Кирби.
— Мужчине, не заслуживающему твоего дара.
Девушка предпочла промолчать, умоляюще взирая на него.
— Я не способен на ту любовь, о которой ты мечтаешь, Кирби. На любовь до гроба, — промолвил он. Ему хотелось убедиться, что она сознает, на что идет.
Что-то потухло в ее душе, когда она поняла: Джеймс говорит правду.
Ей хотелось возразить, что это пустяки и ее любви хватит на обоих. Однако девушка понимала: если она откроется ему, если Джеймс узнает, сколь много он значит для нее, то он тут же шарахнется от нее, и даже быстрее, чем напуганные ее предприимчивостью городские холостяки. Поэтому мисс Коннот прикусила язык.
— До тебя дошло? — тихим голосом осведомился мистер Неш. Рука, лежавшая на ее груди, проползла вверх вдоль ключицы, по горлу, и его пальцы нежно сжали ей подбородок. Затем он ласково провел большим пальцем по скуле. — Я не полюблю тебя, Кирби. Ни сегодня, ни на этой неделе. Ни на следующей, если мне повезет. Я не создан для большого чувства.
Она проглотила застрявший в горле комок, но не дрогнула под его твердым взглядом.
— Знаю.
— И для тебя сказанное мною не имеет значения?
— Сегодня — нет. И на этой неделе. И, пожалуй, даже на следующей.
Он отступил назад, сплел свои пальцы с ее и потянул к себе.
— Выбирай: у меня или у тебя? — спросил Джеймс.
— У тебя, — тут же решила она. Так мало что будет ей напоминать о нем, когда он уедет.
— Хорошо. Поехали.
Да, Боб осуществил заветную мечту Кирби о любви до гробовой доски. Она только недоумевала, почему пятнадцать лет назад ее не осенило попросить, чтобы любовь была взаимной. «А сейчас поезд ушел», — подумала она.
Тем не менее девушка не удержалась и посмотрела на небо. Отыскав крохотную точку слева от Луны, Кирби исправила ошибку, допущенную ею полтора десятка лет назад.
Глава девятая
За всю дорогу до гостиницы «Адмиралтейская», куда Омар отвез их, Джеймс ни разу не позволил себе вольностей.
За окнами проносились смутные пятна дубов и оштукатуренных домов, тротуары и лампы на крыльцах, велосипеды и грузовички. То и дело попадались на глаза приземистые кирпичные домики, белоснежные церкви, семейные магазинчики, и лишь изредка мелькала неоновая вывеска.
Этот городок не походил ни на один из тех, где Джеймсу доводилось бывать. Типичный город Среднего Запада, нетронутый разлагающим влиянием современной жизни. Прибежище для тех, кто спасается от медленно сходящего с ума мира. В Эндикотте, по слухам, исполняются желания пятнадцатилетних девушек, с надеждой взирающих на небеса… И Кирби Коннот здесь самое место. При мысли о ней Джеймса пробрала дрожь. До сего дня Джеймсу не случалось лишать невинности непорочных дев. И эта мысль сейчас не давала ему покоя. Мистер Неш жаждал, чтобы Кирби вспоминала о нем с удовольствием и любовью. Пусть через пятнадцать лет Кирби, уже постаревшая женщина, сидя на качелях у крыльца, с мечтательной улыбкой оглядывается на те несколько недель безумия, что она провела вместе со своим первым мужчиной.
Что надо сделать, чтобы девушка пережила незабываемые минуты? И тут вдруг до него дошло.
В определенном смысле и с ним такое случается впервые!
Последнее прозрение не только не встревожило его, а, наоборот, привело его мысли в порядок. Он будет у Кирби первым мужчиной! Она же станет для него первой девственницей. Вот и все. Ничего страшного тут нет.
Повернув голову, мистер Неш увидел, что мисс Коннот смотрит прямо перед собой. Поднеся ладонь к ее лицу, он легонько провел кончиками пальцев по ее изящно очерченному подбородку. Девушка вздрогнула, мотнула головой и взглянула на него. Джеймс понял, что и ей страшно, и на душе у него полегчало.
— О чем ты думаешь? — тихо осведомился он.
— Отгадай с трех раз, — с нежной улыбкой ответила ему девушка.
Мистер Неш напустил на себя задумчивый вид.
— Быть может, о стабильности мирового рынка?
