Стихотворения

Гроза всех шаек бело-диких,
Ты — величайший из великих,
Красноармеец рядовой!

Герой, принесший гибель змею,
Твоих имен не перечесть!
Тебе — Вавиле, Фалалею,
Кузьме, Семену, Еремею —
Слагаю стих я, как умею,
И отдаю по форме честь!

Между 4 и 6 ноября 1920 [31]

СТРЕЛКА

В жаркой битве, в стычке мелкой,
Средь строительных лесов
Жадно мы следим за стрелкой
Исторических весов.

Стрелки слабое движенье,
Чуть приметная дуга,
Отмечает напряженье
Наших сил и сил врага.

Крым — еще он полон дыма,
Не улегся бранный шум,
Глядь, а стрелка уж от Крыма
Повернула на Батум.

И в раздумье вновь твержу я
Затверженные зады.
Вновь придется про 'буржуя'
Мне писать на все лады.

Вновь тончайшие эстеты
Будут хныкать (как и встарь!),
Что гражданские поэты
Оскорбляют их алтарь.

Вновь придется ждать мне часу,
Чтоб пройтися (жребий злой!)
По советскому 'Парнасу'
С сатирической метлой.

Стрелка влево пишет дуги.
'Сэр, с какой ступать ноги?'
У Ллойд-Джорджа от натуги
Раскорячились мозги.

Лорда Керзона он молит
Дать ему совет благой:
'Сэр, нас Ленин приневолит
Левой выступить ногой!'

Сэр бормочет: 'Левой! Правой!
Вы — одной, а я — другой!'
И с усмешкою лукавой
Наблюдает за дугой.

Между 16 и 20 ноября 1920 [32]

ПОСЛЕДНЯЯ КАПЛЯ

Парадный ход с дощечкой медной:
'Сергей Васильевич Бобров'.
С женой, беременной и бледной,
Швейцар сметает пыль с ковров.
Выходит барин, важный, тучный.
Ждет уж давно его лихач.
'Куда прикажете?' — 'В Нескучный'.
Сергей Васильевич — богач.
Он капиталов зря не тратит.
А капиталы всё растут.
На черный день, пожалуй, хватит, —
Ан черный день уж тут как тут.