Пришли советские порядки.Сергей Васильичу — беда.Сюртук обвис, на брюхе складки,Засеребрилась борода.Нужда кругом одолевает,Но, чувство скорби поборов,Он бодр, он ждет, он уповает,Сергей Васильевич Бобров.Когда Колчак ушел со сцены,Махнули многие рукой,Но у Боброва переменыНикто не видел никакой.Юденич кончил полным крахом:У многих сердце в эти дниКаким, каким сжималось страхом,А у Боброва — ни-ни-ни.Деникин — словно не бывало,Барон — растаял аки дым.Боброву, с виду, горя мало —Привык уж он к вестям худым.И даже видя, что в газетахИсчез военный бюллетень,Он, утвердясь в своих приметах,Ждет, что наступит… белый день.И вдруг… Что жизнь и смерть? Загадка!Вчера ты весел был, здоров,Сегодня… свечи, гроб, лампадка…Не снес сердечного припадкаСергей Васильевич Бобров.Бубнит псалтырь наемный инокПод шепоток старушек двух:'Закрыли Сухарев-то рынок!'— 'Ох, мать, от этаких новинокИ впрямь в секунт испустишь дух!'
Давая прошлому оценку,Века и миг сводя к нолю,Сегодня я, как все, на стенкуТож календарик наколюИ, уходя от темы зыбкой,С благонамеренной улыбкой,Впадая ловко в общий тон,Дам новогодний фельетон.То, что прошло, то нереально, —Реален только опыт мой,И потому я, натурально,Решил оставить путь прямой.Играя реже рифмой звонкой,Теперь я шествую сторонкойИ, озираяся назад,Пишу, хе-хе, на общий лад.Пишу ни весело, ни скучно —Так, чтоб довольны были все.На Шипке всё благополучно.Мы — в новой, мирной полосе.Программы, тезисы, проекты,Сверхсветовые сверхэффекты,Электризованная Русь…Всё перечислить не берусь.И трудно сразу перечислить.Одно лишь ясно для меня:О чем не смели раньше мыслить,То вдруг вошло в программу дня.Приятно всем. И мне приятно,А потому весьма понятно,Что я, прочистив хриплый бас,Готовлюсь к выезду в Донбасс.Нам приходилось очень круто.Но труд — мы верим — нас спасет.Всё это так. Но почему-тоМеня под ложечкой сосет.Боюсь, не шлепнуть бы нам в лужу.Я вижу лезущих наружу —Не одного, а целый стан —
