Стихотворения

Коммунистических мещан.

Мещанство — вот она, отрава! —
Его опасность велика.
С ним беспощадная расправа
Не так-то будет нам легка.
Оно сидит в глубоких норах,
В мозгах, в сердцах, в телесных порах
И даже — выскажусь вполне —
В тебе, читатель, и во мне.

Ты проявил в борьбе геройство.
Я в переделках тоже был.
Но не у всех такое свойство —
Уметь хранить геройский пыл.
Кой-где ребятки чешут пятки:
'Вот Новый год, а там и святки…'
Кой-где глаза, зевая, трут:
'Ах-ха!.. Соснем… Потом… за труд…'

Для вора надобны ль отмычки,
Коль сторож спит и вход открыт?
Где есть мещанские привычки,
Там налицо — мещанский быт.
Там (пусть советские) иконы,
Там неизменные каноны,
Жрецы верховные, алтарь…
Там, словом, всё, что было встарь.

Там — общепризнанное мненье,
Там — новый умственный Китай,
На слово смелое — гоненье,
На мысль нескованную — лай;
Там — тупоумие и чванство,
Самовлюбленное мещанство,
Вокруг него обведена
Несокрушимая стена…

Узрев подобную угрозу,
Сказать по правде — я струхнул.
И перейти решил на прозу.
В стихах — ведь вон куда махнул!
Трусливо начал, а кончаю…
Совсем беды себе не чаю…
А долго ль этак до беды?
Стоп. Заметать начну следы.

Я вообще… Я не уверен…
Я, так сказать… Согласен, да…
Я препираться не намерен…
И не осмелюсь никогда…
Прошу простить, что я так резко…
Твое, читатель, мненье веско…
Спасибо. Я себе не враг:
Впредь рассчитаю каждый шаг.

Я тож, конечно, не из стали.
Есть у меня свои грехи.
Меня печатать реже стали —
Вот за подобные стихи.
Читатель милый, с Новым годом!
Не оскорбись таким подходом
И — по примеру прошлых лет —
Прими сердечный мой привет!

Между 24 и 31 декабря 1920 [34]

* С тревогой жуткою привык встречать я день *

С тревогой жуткою привык встречать я день
     Под гнетом черного кошмара.
Я знаю: принесет мне утро бюллетень
     О тех, над кем свершилась кара,
О тех, к кому была безжалостна судьба,
     Чей рано пробил час урочный,
Кто дар последний взял от жизни — два столба,
     Вверху скрепленных плахой прочной.
Чем ближе ночь к концу, тем громче сердца стук…
     Рыдает совесть, негодуя…
Тоскует гневный дух… И, выжимая звук
Из уст, искривленных злой судорогой мук,
     Шепчу проклятия в бреду я!
Слух ловит лязг цепей и ржавой двери скрип…
     Безумный вопль… шаги… смятенье…
И шум борьбы, и стон… и хрип, животный хрип…