Анегину.
— Дайте сигарету, — попросила Гранская.
— Не держу, — неуверенно ответил Владимир Харитонович, зная, что Гранская бросила курить.
— Не хитрите, Владимир Харитонович! — сказала Инга Казимировна.
Авдеев понял, что ей действительно надо затянуться, чтобы успокоиться, справиться с сильным волнением. Он достал заначку, которую держал на всякий случай в ящике стола. Инга Казимировна жадно втягивала в себя дым, закрыв глаза. Авдеев ждал.
— Но при чем здесь Кирилл? Зачем в него стреляли? — наконец сказала Гранская. И ожесточенно смяла в пепельнице недокуренную сигарету.
Владимир Харитонович удивился ее спокойному, только немного озлобившемуся голосу. И подумал: «Да, этой женщине выдержки не занимать».
— Еще не знаю, — ответил он. — Постараюсь разобраться в этом… Но вы понимаете, Инга Казимировна, что теперь…
— Понимаю, — грустно кивнула головой следователь. — Кому сдавать дело?
— Мне. Степан Герасимович поручил возглавить следственную бригаду. Тряхни, говорит, стариной. Тем более, я в курсе… Освободил на время следствия от всех дел в прокуратуре, связанных с кадрами…
Гранская протянула ему три пухлых тома. Владимир Харитонович взял их в руки, как бы взвесил.
— Думаю, когда закончите, нужна будет тележка, — нервно заметила Инга Казимировна.
В ее голосе слышалась масса оттенков — и печаль, и облегчение, и злость.
— Во всяком случае, еще один том уже есть, — Авдеев присовокупил к трем папкам четвертую, потоньше. — Принял дело от Ермакова, — пояснил он. — О покушении на Шебеко. Я вынес постановление об их объединении… У вас, конечно, есть много такого, что пока не легло, так сказать, на бумагу…
— Разумеется.
— Поделитесь, а? — улыбнулся Владимир Харитонович.
Гранская рассмеялась, но теперь уже открыто, от души.
Они сидели часа два, листая протоколы, знакомясь с ответами на запросы, обмениваясь соображениями. Кое о чем и поспорили. Рассказала Инга Казимировна и о своих планах, замыслах, которые не успела завершить.
— Надо до конца выяснить объем всех «услуг», которые оказывал Боржанскому и его компании Грач, — сказала Инга Казимировна.
— Замдиректора вашего машиностроительного завода?
— Да. Одно нам известно точно. На складах завода скопились сверхнормативные запасы дефицитных материалов — нержавеющая сталь, бронза, целлофановая пленка… По распоряжению Грача часть из них была отпущена южноморской сувенирной фабрике. Эти материалы строго лимитированы. Грач нарушал действующий порядок… Судя по тому, как его принимали в Южноморске, когда он жил в фабричном доме отдыха, — специально отправляли на самолете человека за абхазским вином, свежими овощами и фруктами, Грач, видимо, оказывал и другие услуги преступникам. Хотя, как мне думается, об их нелегальной деятельности он, вероятнее всего, не знал.
Авдеев сделал для себя пометку.
— Еще что? — спросил он.
— Со дня на день должно прийти заключение экспертов из Москвы, сказала Гранская. — Исследуют две фотографии — теперешнего Боржанского и в юности… Но я бы на вашем месте вызвала его двоюродную сестру, Марию Урбанович.
— Когда?
— Как только арестуете ее брата. Но ни днем раньше.
— Понял, понял, — закивал Владимир Харитонович. — Представляю их встречу… Но сможет ли она? Вы говорите, у нее больные ноги?
— Постарайтесь, Владимир Харитонович, — настаивала следователь. Боржанский — сильный противник, его просто так не возьмешь.
В заключение Владимир Харитонович сказал:
— Завтра выезжаю в Южноморск. Пора всю эту шайку брать. Санкция на арест получена.
Инга Казимировна пожелала ему успехов…
…Кирилл Демьянович нервно прохаживался возле своей «Волги».
— Это, по-твоему, полчасика? — сказал он появившейся из подъезда прокуратуры Гранской. — Я уже позавтракал, пообедал…
— Билет взял? — спросила Инга Казимировна, садясь за руль.
— А ты как думаешь! — проворчал Шебеко, устраиваясь рядом.
— На какое число? — Инга Казимировна тронула машину с места и выехала со стоянки на проезжую дорогу.
— Мы же договаривались, — удивился профессор. — На послезавтра…
— Билет придется сдать.
— Ты с ума сошла! Отчет по экспедиции не готов, корректура лежит, доклад для симпозиума еще и не начинал!..
— Едем через неделю и вместе! — весело взглянула на Шебеко Инга Казимировна.
Тот долго переваривал радостное сообщение, а затем спросил с надеждой:
— Совсем?
— Сначала в отпуск. На разведку. Я же должна найти место…
— Чудак человек! — фыркнул Шебеко. — Устроишься в юридический отдел Госкино.
— Не пойду в Госкино, — категорически заявила Инга Казимировна. Только на следственную работу!
— Прости, какая муха тебя укусила? Ведь, кажется, уже все обсудили…
Она помедлила с ответом.
— Понимаешь, Кирилл… Теперь точно установлено, кто стрелял тогда, в сосновом бору… И я поняла: не имею права уйти в кусты. Буду драться! Каждый день, каждый час!
Шебеко потер лоб, внимательно посмотрел на Ингу Казимировну.
— Это будет твоя личная месть?
— Личная, — кивнула Гранская. — Только не месть. Скажем, убежденность! Надо сделать все, чтобы среди нас, — она показала на оживленную улицу областного центра, — не ходили всякие мерзавцы!..
Полковник Русланов, начальник Южноморского городского управления внутренних дел, назначил совещание у себя в кабинете.
Авдеев был знаком лишь с самим Руслановым да начальником ОБХСС и поэтому внимательно присматривался к работникам милиции, заполнявшим помещение. А народу набиралось много. Недаром полковник распорядился принести дополнительно стулья из других комнат.
Люди все шли и шли. В основном это были молодые ребята. В штатском. Встретишь такого на улице, и даже в голову не придет, что это оперативник.
Последним зашел майор Мурадян.
— Кажется, все? — нетерпеливо спросил у него Русланов. — Можно начинать?
— Так точно, товарищ полковник, — ответил Мурадян, усаживаясь на стул.
Начальник горуправления милиции поднялся и в наступившей тишине сказал:
— Разрешите представить вам товарища Авдеева, — указал он на Владимира Харитоновича, — ответственного работника Рдянской областной прокуратуры. Он ведет следствие по сувенирной фабрике…
— Так прокурор или следователь? — раздался чей-то голос.
— Старший помощник прокурора области, — пояснил полковник. Возглавляет бригаду следователей. — И строго предупредил: — Вопросы прошу задавать потом…
Он предоставил слово Авдееву.
— Постараюсь особенно не растекаться, — начал тот. — В Южноморске орудует преступная шайка.
