«Москвиче» с надписью «ПМГ». Лейтенант доложил, что за время их пребывания на берегу никто не появлялся.
Следователь прежде всего сфотографировал труп с разных точек. Со всех десяти пальцев у него были сняты отпечатки.
Это был светловолосый молодой мужчина лет тридцати, не больше, отлично сложенный. На нем были просторные светлые брюки из хлопчатки, задранная до шеи синяя рубашка и носки. Обувь отсутствовала. И никаких документов.
С особой тщательностью Кичатов осмотрел странную аппаратуру. То, что Зайковский принял за патронташ, на самом деле являлось матерчатым поясом с завязками, обхватывающим талию покойного. В поясе имелось много кармашков с батарейками — элементами питания типа «316 УРАН», соединёнными между собой последовательно.
Дмитрий Александрович посчитал батарейки. Их было двести двадцать штук!
Когда стали осматривать брюки, обнаружили ещё два устройства. Одно, в левом кармане, походило на выключатель. Другое, в виде маленькой прямоугольной алюминиевой коробочки, окрашенной в серый цвет, было пришито изнутри к поясу брюк.
Третье устройство находилось в правом рукаве рубашки с внутренней стороны манжеты. Оно было смонтировано на латунной пластинке.
Примечательно, что все эти непонятные штуковины соединялись между собой многожильными кабелями разноцветных проводков с разъёмными устройствами в виде вилочек и иголок.
— Да, мудрёная аппаратура, — заметил капитан Жур. — Интересно, для чего она предназначалась?
— Может, это медицинская? — высказал предположение лейтенант. — Я слышал, сердечникам ставят.
— Ты наверняка имеешь в виду стимулятор сердца? — сказал Жур, у которого тесть был сердечник со стажем. — Но его вшивают прямо в тело, под кожу, вот сюда, — он показал на левую сторону груди.
— А что, если это шпион? — робко промолвил сержант.
Кичатов и сам подумал об этом. В любом случае следовало бы поставить в известность местное управление Комитета госбезопасности и пограничников.
— Чего на кофейной гуще гадать? — сказал Кичатов. — Тут необходимо заключение специалистов. А пока, не теряя времени, надо искать тех двоих: высокого аквалангиста и мужчину пониже. Вы их разглядели? — обратился он к писателю.
— В деталях, признаться, нет, — виновато ответил Зайковский.
— Ну хоть какие-нибудь приметы? — допытывался Жур.
— Аквалангист был в маске. А у второго брюки вроде коричневого цвета…
— Вроде или точно? — настаивал Жур.
Писатель беспомощно хлопал глазами.
Берег был устлан крупной галькой, и никаких следов обнаружить не удалось.
— Срочно займитесь поисками неизвестных, — сказал оперуполномоченному угрозыска Кичатов.
— Слушаюсь! — откозырял Жур. — Разрешите ехать?
— Конечно, — улыбнулся следователь, давая понять, что можно было бы обойтись и без такой официальщины. — А я дождусь судмедэксперта. И хочется ещё осмотреться вокруг…
Жур уехал на ПМГ. С ним отбыл и Зайковский.
Через несколько минут на «скорой» прибыл врач Дьяков, который уже был тут, когда обнаружили Варламова. Судмедэксперт и следователь приступили к осмотру трупа. На теле покойного не оказалось никаких повреждений.
— Пока можно предположить, что смерть наступила в результате утопления, — осторожно высказался Дьяков. — Но конечно же вскрытие покажет точно. — Он снял резиновые перчатки и спросил у Кичатова: — Ещё на что мне следует обратить внимание?
Дмитрий Александрович сам пока находился в затруднении, ибо картина гибели этого молодого мужчины была ему неясна.
— Помимо времени и причины смерти, то, что меня заинтересует, я сформулирую в постановлении о назначении судебно-медицинской экспертизы, — немного подумав, ответил Кичатов и добавил: — А постановление передам вам сегодня же, но немного позже.
— Добро, — кивнул врач.
Следователь спросил у него, не служит ли аппаратура на теле покойного каким-либо медицинским целям? Может быть, для контроля за деятельностью организма, как, например, у космонавтов?
— Не похоже, — ответил Дьяков. — Впрочем, судить не берусь.
«Надо будет сразу же отдать её в научно-технический отдел для исследования», — подумал Кичатов, упаковывая одежду и все это устройство в целлофановый пакет.
— Труп можно увезти в морг? — спросил судмедэксперт.
— Можно, — разрешил следователь.
На берегу остались только подполковник и понятые. Дмитрий Александрович предложил подвезти их в город, но немного погодя. Однако молодой человек отказался ждать и поспешил к шоссе. Ему, видимо, хотелось убраться отсюда поскорее, потому что обстановка сильно действовала на психику. А вот Маджидова согласилась подождать.
Кичатов неспешно прошёлся вдоль берега, постоял у Чернушки, чьи прозрачные буйные струи сливались со спокойной стихией моря.
Следователь огляделся. Горная речушка петляла по ущелью, терялась в густых зарослях деревьев и кустов. Зелень тут, на юге, была ещё пышная, почти не тронутая увяданием. Лишь орешины и платаны чуть просвечивали багрянцем.
«Да, загадочное место, — думал следователь, созерцая громаду горы, таинственно темнеющей неподалёку. — И почему её назвали Верблюд? Не очень-то и похоже. Может, нужно смотреть с другой точки?»
Он направился к поджидавшей его «Волге», поймав себя на мысли, что, если разобраться, ничего таинственного в этом уголке побережья нет и ощущение тревожности возникает лишь от тех загадок, которые предстоит разрешить следствию. А загадок хватало. Несколько сот тысяч, плавающих в воде, автомобиль в море с погибшим заместителем министра; и вот новая — утопленник, опутанный непонятной аппаратурой.
И никаких зацепок, никаких ниточек, указывающих на то, что же тут произошло в действительности.
Кичатов подошёл к машине. Понятая о чем-то оживлённо беседовала с водителем.
— Товарищ подполковник, — взволнованно обратился к следователю шофёр,
— вы только послушайте, что она рассказывает!
— Не верите, что ли? — обиделась Маджидова.
— Уж больно чудно! — почесал затылок водитель.
— А зачем мне врать? Зачем? — кипятилась женщина.
— Погодите, — успокоил её следователь. — Расскажите толком, в чем дело?
Его насторожило слово «чудно».
— Понимаете, рыбу я позавчера видела, — показала она в сторону ущелья.
— Много рыбы!
— В речке, что ли? — не понял Кичатов.
— На земле! В кустах! И даже на деревьях!..
Кичатов оторопело глядел на женщину. Водитель не выдержал, хихикнул.
— Если не верите, могу показать! Сами убедитесь, что ничего я не сочиняю!
Маджидова говорила так убедительно, что Дмитрий Александрович решил отправиться с ней.
— Далеко? — спросил он.
— Меньше километра.
С ними захотел пойти и водитель. Он запер машину, и небольшая процессия, возглавляемая Маджидовой, двинулась в глубь урочища.
— Я сюда приезжала за ягодами, — сказала Маджидова. — Кизил, шиповник… В этом году очень много
