— Я думала, что яблочный — твой любимый.
— Мне и черничный нравится. Встретимся в семь.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Обернутая в махровое розовое полотенце, Дана стояла перед шкафом, пытаясь решить, что надеть. Она не привезла с собой никаких модных вещей, поскольку не планировала ходить на свидания. В конце концов она выбрала темно-синюю юбку в крупный белый горох, из-под подола которой с одной стороны виднелась пена белых кружев, и белую блузку. Надела голубые босоножки на высоком каблуке, накрасила губы и чуть-чуть подушилась любимыми духами.
Ее сердце заколотилось, когда она услышала стук в дверь. Глубоко вздохнув, девушка побежала открывать.
У Даны перехватило дыхание, когда она увидела Чея на своем крыльце. Он был великолепен. Новые черные джинсы облегали длинные ноги, кожаная жилетка поверх белой рубашки в стиле дикого запада подчеркивала его мужественность.
Чей приподнял черную шляпу и спросил в лучшей ковбойской манере:
— Вы готовы ехать, мэм? Ваш экипаж уже ждет.
У Даны широко открылись глаза, когда перед крыльцом она увидела длинный черный лимузин.
С последнего сиденья ее приветствовал хор девичьих голосов. Дана проскользнула на черное кожаное сиденье.
Эшли подняла бокал из-под шампанского с содовой.
— Не великолепно ли это?
Интерьер лимузина был действительно великолепен. Окна затонированы, роскошные серебристые коврики в тон сиденьям. Здесь были даже телевизор и холодильник.
— Шикарно, — воскликнула Дана, когда тронулся автомобиль. — Ты взял его в аренду?
— Конечно, нет. Это машина Большого Джона.
Дана уставилась на Чея. В его словах определенно чувствовалась горечь.
— Ты не очень любишь Большого Джона, — заметила она. — Почему же работаешь у него?
— Он хорошо платит.
— И это достаточная причина для того, чтобы работать у человека, который тебе не нравится?
Чей пожал плечами.
— У меня есть несколько акров своей земли здесь. Я развожу там скот, и через шесть месяцев или около того мой дом будет построен. Слишком многое меня тут держит.
Через несколько минут лимузин остановился напротив школы. Девочки выпрыгнули из машины, как выводок уток, напуганный лисой.
Чей помог Дане выйти из машины.
— Я надеюсь, ты любишь громкую музыку, — сказал он, взяв ее за руку.
Прошло уже очень много лет с тех пор, как Дана танцевала в спортивном зале школы. Цветные траспаранты украшали стены. На длинном столе стояли бутылки с водой и банки с колой. На другом столе были расставлены пироги, печенье и всякие сладости. Несколько преподавателей бродили по залу и приглядывали за детьми. Играл небольшой оркестр.
Чей, Дана и девочки перекинулись парой слов, а потом высокий, привлекательный молодой человек подошел и пригласил Эшли танцевать.
— Это Брэндон Дехейвен, — сказал Чей, наблюдая, как пара растворяется в толпе. — Его папаша владеет в городе всем, что не принадлежит Большому Джону.
— Они хорошо смотрятся вместе, — отметила Дана.
— Да. А как насчет тебя? — Чей указал на танцпол. — Ты танцуешь?
— Конечно.
Когда они вышли на середину зала, заиграла медленная грустная мелодия.
— Я никогда не была любительницей музыки в стиле кантри, — вздохнула Дана. — Все песни о разбитых сердцах и о попытке все начать сначала.
— Он разбил тебе сердце? — спросил Чей.
— Мы опять возвращаемся к тому разговору?
— Расскажи мне, Дана. Что он сделал?
Девушка огляделась по сторонам.
— Не время и не место обсуждать это. Почему бы тебе просто не забыть обо всем?
— Мне бы хотелось, — сказал он. — Но это как заноза, от которой я не могу избавиться. — Чей прижал ее еще ближе и повел в танце. — Ты можешь мне доверять, Дана. Я не предам тебя.
— Его звали Рик. Он говорил, что любит, и обещал никогда не причинять мне боль и не бросать меня. Только это была ложь.
— Мне очень жаль. Дана.
Его голос был нежным и теплым, он согрел ее, как одеяло зимней ночью.
— Сейчас это уже не имеет значения. Все в прошлом.
— Разве?
— Тебя когда-нибудь предавал человек, которого ты любил? — спросила Дана. — Кто-то, кому ты доверял? Ты готовился к свадьбе, покупал платье, которое стоит всю твою месячную зарплату, рассылал приглашения? И все ради того, чтобы он позвонил тебе за неделю до назначенной даты и сказал, что нашел другую и женится на ней?
Чей выругался.
Дана вырвалась из его рук и выбежала из зала, с трудом сдерживая слезы. Она должна была догадаться, что он побежит за ней.
— Дана, постой!
В несколько прыжков Чей догнал девушку и заключил в объятия.
— Чей, позволь мне уйти.
— Я бы отпустил, если мог. Я знаю, что мы знакомы всего несколько дней, но ты прочно обосновалась в моем сердце.
— Как заноза, от которой ты не можешь избавиться? — тихо спросила Дана.
Чей засмеялся, достал носовой платок и нежно вытер ее слезы.
— Согласись, что между нами что-то есть. Дай нам шанс.
— Какой смысл? Я собираюсь здесь пробыть не больше двух недель.
— Так подари мне эти две недели.
— Ты очень настойчив.
— Ты еще ничего не знаешь обо мне.
Дана посмотрела на Чея. Если у нее осталась хоть капля рассудка, она соберет свои вещи и завтра же уедет отсюда, прежде чем положение еще более усложнится. Ей нравился Чей, и этот факт пугал ее до смерти. Рик тоже был привлекательным мужчиной, но то, что она испытывала к Рику, теперь можно было сравнить с летним бризом перед ураганом. Ее влечение к Чею все больше набирало силу.
Руки Чея скользнули по ее плечам. От этих прикосновений у нее определенно подскочила температура.
— Давай вернемся и закончим наш танец, хорошо?
Дана кивнула и позволила увести себя обратно в зал. Он обнял ее, их тела двигались в такт, как будто они танцевали так уже много лет. Его близость творила удивительные вещи с ней, ей казалось, что они были одни на необитаемом острове.
Чей заставлял ее мечтать с несбыточном. Она танцевала со многими мужчинами, но такое с ней происходило впервые. Этот танец был больше, чем просто танец.
Дана почувствовала сожаление, когда песня закончилась. Они покинули танцевальную площадку и подошли к столу с едой. Дана выбрала кусочек вишневого пирога, ее спутник — яблочного.
Они взяли тарелки и кружки с яблочным сидром и нашли свободный столик. Дану поразило необъяснимое сходство Эшли и Чея. Она не могла точно сказать, чем они были похожи. Цвет кожи был разный, но было что-то общее в разрезе глаз, форме губ, даже в манере поведения.
— Эй, в каких облаках витаешь? — прервал ее размышления Чей.
