опомнившись, она резко и быстро подняла колено. Абнер зашатался, хватая ртом воздух: ее колено врезалось ему в пах.
– Сука! – зарычал он. – Ты пожалеешь об этом.
– Не смей трогать меня, – пригрозила Кэтлин. – Если ты еще раз приблизишься ко мне, я скажу Рэйфу, и он убьет тебя.
Абнер ухмыльнулся, преодолевая мучительную боль. Он медленно и ласково провел по прикладу ружья.
– Надеюсь, он попытается.
Кэтлин стало не по себе. Абнер ловко обращался с ружьем. Она часто видела, как он упражнялся в стрельбе за сараем, соревнуясь с другими ковбоями. Он никогда не проигрывал, стрелял плавно, уверенно и чрезвычайно быстро. Необычный талант для ковбоя, но Абнер на самом деле очень хороший стрелок. Очень… А Рэйф оружия при себе не носит…
Испуганно вскрикнув, Кэтлин бросилась прочь, поправляя на ходу растрепавшиеся волосы. Абнер проводил ее взглядом. В его сузившихся глазах светились злоба и неудовлетворенное желание. То, что она предпочла ему полукровку, уязвляло его гордость, и он поклялся, что когда-нибудь заставит ее заплатить за это. Когда-нибудь, как-нибудь он найдет способ заполучить ранчо и Кэтлин в придачу. А если где-то по дороге придется убить грязного индейца – что ж, тем лучше. Ничего ему так не хотелось, как взять Рэйфа Галлахера на мушку ружья.
Абнер тихо засмеялся. Он никогда не замечал за собой такой сильной жажды мести, но мысль отплатить Кэтлин за то, что она с ним так обошлась, была воистину приятна.
Когда Кэтлин, запыхавшаяся и бледная, появилась у магазина, Рэйф уже ждал ее.
– Где ты была? – нахмурившись, спросил он.
– Заходила на почту проверить, не пришло ли что-нибудь.
– Ты выглядишь так, словно бежала всю дорогу, – заметил он. – Ты купила все, что хотела?
– Да. Поедем домой прямо сейчас?
– Если ты готова.
– Готова!
Он вопросительно посмотрел на нее, ничего не понял и пожал плечами. Эти женщины… Их невозможно понять. Она так ждала этой поездки, а теперь, похоже, не может дождаться, когда они отправятся домой.
Кэтлин не упомянула о встрече с Абнером, решив, что расскажет об этом Рэйфу позже, дома. А теперь она сидела и смотрела на дорогу, думая, нет ли какой-нибудь возможности, не роняя своей гордости, дать Рэйфу понять, как он ей нужен.
То, что приближался субботний вечер, отнюдь не радовало ее. Что, если он опять предпочтет провести ночь в борделе, а не с ней?
За ужином Кэтлин не находила себе места, понимая, что если она не решится сегодня вечером, то не решится никогда.
«Как только поужинаем и я вымою посуду, – подумала она, – я скажу Рэйфу, что была не права и что не имела в виду тех страшных вещей, что сказала тогда».
Рэйф стоял перед маленьким овальным зеркалом на комоде в его комнате и брился. Ему надоело проводить каждый субботний вечер в публичном доме, думал он, на самом деле ему хотелось спокойно посидеть вместе с Кэтлин в гостиной. Но он знал, что не может находиться с ней в одной комнате, не касаясь ее. Даже находиться с ней в одном доме было пыткой. В будние дни всегда хватало дел снаружи. Но по субботам ковбои рано уходили, чтобы съездить в город.
Он надел чистую рубашку, взял шляпу и вышел из комнаты. Если не считать проблем с Кэтлин, жилось на ранчо «Сэкл Си» неплохо. У него были дом, еда и карманные деньги. Жеребец Кэтлин быстро выздоравливал. Раны на шее и боках заживали, и Поли был уверен, что со временем срастется и нога.
Кэтлин сидела в общей комнате с корзиной штопки на коленях. Как всегда, его поразила ее красота. На ней было розовое платье с высоким кружевным воротничком и пышными рукавами. Облегающий корсаж подчеркивал грудь, а широкий пояс – тонкую талию. Волосы, золотые, как солнечные лучи, падали мягкими волнами на плечи, убранные с лица узкой розовой атласной лентой. Ее профиль был таким мягким и женственным, шея – такой нежной и притягательной…
Кэтлин подняла грустные глаза, когда Рэйф вошел в комнату.
– Едешь в город? – спросила она, выдавив из себя улыбку.
Рэйф резко кивнул.
«Сейчас, – думала Кэтлин, – скажи ему сейчас ».
– Желаю хорошо провести время.
– Спасибо.
Он уже собрался повернуться, но что-то в ее глазах удержало его. Она выглядела грустной, и неожиданно он почувствовал себя виноватым в том, что оставляет ее одну каждый субботний вечер. Но потом он отогнал от себя эти мысли. Она могла удержать его дома, если бы хотела.
Горло Кэтлин сжалось. Это должно произойти сейчас, думала она, но никак не могла найти нужных слов. «Прости, что я так вела себя в нашу свадебную ночь», – подумала она, репетируя про себя. Давно пора было произнести это простое извинение… Почему же она не может произнести ни слова?
Вместо этого она, к своему ужасу, выпалила:
– А у тебя есть своя девушка в борделе? Рэйф посмотрел на нее, пораженный тем, что порядочная богобоязненная женщина задает такие вопросы, а потом рассмеялся.
– Своя девушка? Господи, Кэтлин, да у меня там нет никакой девушки.
– Не понимаю.
– Я ни разу не притронулся ни к одной из них, – признался он.
– Ни разу? – на душе у нее стало неожиданно легко и весело.
– Ни разу.
– Почему, Рэйф?
– А ты не знаешь?
Глаза Кэтлин, ясные и зеленые, словно океан в тихий летний день, широко раскрылись. Она медленно покачала головой.
– Почему, Рэйф? – повторила она, надеясь, что он скажет слова, которые ей так страстно хотелось услышать.
– Из-за тебя, – его голос был тих, темные глаза всматривались в ее лицо. – В первый раз, когда я пошел туда, я собирался попробовать с одной из них. – Он пожал плечами. – Там даже было несколько совсем неплохих, но потом я вспомнил тебя, Кэтлин, и не смог этого сделать. Я хочу тебя, Кэтлин, и никого другого.
Это были не те слова, которые она хотела слышать, но они наполнили ее радостью. Он никогда не был ни с одной из них! Облегчение было слаще меда… Все страшные картинки, которые рисовало ей воображение каждый субботний вечер, когда Рэйф уходил из дома, стали бледнеть и забываться.
– Кэтлин…
Она услышала вопрос в его голосе, увидела желание в его глазах и поняла, что больше не в силах сопротивляться. Поднявшись и уронив корзину на пол, Кэтлин вошла в объятия Рэйфа. Она прижалась лицом к его груди, неожиданно потеряв уверенность. Она чувствовала частое биение его сердца под своей щекой, напряжение, с которым он прижимал ее к себе. Его губы прикоснулись к ее волосам.
– Кэтлин, – прошептал он, лаская рукой ее спину. – Я так долго желал тебя, так долго ждал этого…
– Не жди больше, Рэйф.
– Кэти!
Он схватил ее в объятия и быстро отнес по коридору в спальню, осыпая поцелуями ее лицо, шею, грудь и, наконец, губы.
Он осторожно положил ее на кровать и лег рядом. Его глаза мерцали черным огнем.
Сердце Кэтлин бешено стучало, когда она отвечала на его поцелуи. Ее рука скользнула под его рубашку, кончиками пальцев Кэтлин гладила его сильную спину. Кожа Рэйфа была гладкой и твердой, как сталь, обтянутая шелком, бугры мышц перекатывались под ее ладонью.
