Запретное пламя

кровь?

– Ни того, ни другого, – сухо ответил Рэйф.

– Слишком рано для тебя, да? – дружелюб­но спросил человек. Вынув зубочистку из кар­мана рубашки, он стал ковыряться в зубах.

– Да, – согласился Рэйф. – Слишком рано.

– Жаль, – сказал человек. – У меня есть хорошенькая маленькая индейская девчонка. Она не очень-то горячая, но такая же нежная, как ее имя, Летний Ветер…

– Что? – Рэйф сгреб человека за воротник его засаленной рубашки из оленьей кожи. – Что ты сказал?

– У меня есть хорошенькая индейская… – начал человек.

– Ее имя! – перебил Рэйф. – Как ты сказал, ее зовут?

– Летний Ветер. – Лицо человека побледне­ло при виде ярости, растущей в глазах полу­кровки. – Забудь о ней, – сказал он, пытаясь ослабить хватку Рэйфа. – Она тебе не понра­вится.

– Где она?

– В вигваме слева. – Человек хищно улыб­нулся при мысли, что ему так скоро снова уда­лось пустить ее в дело.

– Эй! – крикнул он, когда Рэйф отпустил его и пошел к вигваму. – Плата вперед.

Но Рэйф не слышал его. С напряженным лицом он вошел в вигвам.

Летний Ветер сидела на куче грязных би­зоньих шкур, ее длинные черные волосы спу­танным клубком спадали на голые плечи и грудь. Даже при тусклом свете он увидел безобразные рубцы на ее руках и шее, темные тени под глазами. Она даже не посмотрела, кто вошел, откинулась на шкуры и закрыла глаза с покорным выражением на лице.

– Летний Ветер!

Она вздрогнула при звуке своего имени, но так и не посмотрела на Рэйфа.

– Летний Ветер!

Теперь она узнала голос и приподняла веки. Она долго смотрела на Рэйфа, и глаза ее на­полнились слезами стыда. Схватив шкуру, она прикрыла свою наготу.

– Уходи!

Рэйф поднял ее и крепко сжал.

– Что ты здесь делаешь? – резко спросил он.

– Пожалуйста, Крадущийся Волк, уходи. Мне стыдно…

– Я не уйду, пока ты не скажешь, какого черта ты здесь делаешь.

– Я убежала от наших людей, – сказала она приглушенным голосом, уткнувшись в его пле­чо. – После того, как тебя изгнали, со мной никто не хотел разговаривать. Мой собствен­ный отец знать меня не хотел, и поэтому я убе­жала. Теперь я знаю, что это было глупо. Но я думала, что смогу найти наших братьев, чеинн, может, они взяли бы меня к себе.

Летний Ветер судорожно дрожала.

– Вместо этого, тот человек, Бич, нашел меня полумертвую, когда я бродила по полям и по лесам. Он выходил меня, и теперь я здесь.

– Сколько ты занимаешься этим?

– Я не знаю. Кажется, очень долго.

– Ты хочешь остаться здесь?

– Нет!

– Тогда пошли.

Летний Ветер покачала головой, и на ее лице явно проступил страх:

– Бичу это не понравится.

– Меня не волнует, что ему нравится. Где твоя одежда?

– У меня ее нет.

– Но он же не может держать тебя все вре­мя голой.

– Он держит мою одежду в своем вигваме, чтобы я не убежала.

– Это сделал он? – спросил Рэйф, дотронув­шись до безобразной ссадины на ее руке.

– Да.

Рэйф тихо выругался и снял рубашку.

– Вот, надень это.

Летний Ветер сделала, как ей сказали. Рубаш­ка была теплая и спадала почти до колен, и, при­крыв наготу, она почувствовала, как к ней верну­лась надежда. Здесь был Крадущийся Волк. Он пришел, чтобы спасти ее от позорной жизни. Лет­ний Ветер скользнула по нему глазами. Она уже забыла, какой он высокий, сильный и красивый.

Она нахмурилась, когда увидела повязку, обмотанную вокруг его талии.

– Ты ранен.

– Ничего страшного. Пошли.

Бич ждал снаружи, скрестив руки на гру­ди. Он нахмурился, когда Рэйф вышел из виг­вама, ведя за собой Летний Ветер.

– Эй, – крикнул Бич, – куда это ты идешь с моей шлюхой?

– Она больше не твоя, – отрезал Рэйф. – А теперь убирайся с моей дороги.

– Ишь, какой шустрый метис. Ты не мо­жешь просто прийти и уйти отсюда с моей собственностью.

– Посмотрим.

– Против воровства есть законы, – проску­лил Бич.

– Против того, что ты делаешь, тоже есть законы, – саркастично возразил Рэйф.

– Нету!

– Тогда я придумаю такой закон.

– К черту! – Бич полез за пояс и вынул нож с длинным лезвием.

Глаза Летнего Ветра расширились, когда Бич пошел на Крадущегося Волка. Она взгля­нула на повязку на боку Рэйфа. Он был ранен, подумала она, и совсем недавно, иначе он не носил бы повязку до сих пор.

Рэйф выругался про себя. Каждый раз, ког­да дело касалось Летнего Ветра, кто-нибудь да шел на него с ножом. Но в этот раз он не был вооружен.

Он схватил с земли твердую палку, чтобы парировать ножевые удары противника. Бич нападал и отступал, нападал и отступал, още­рив свои гнилые зубы.

Как только он потерял бдительность, Рэйф широко размахнулся и обрушил палку на по­ясницу Бича.

Взревев от боли, Бич выронил нож, и Рэйф бросился на него, безжалостно разбивая кула­ками его лицо и горло. Послышался громкий хруст, когда сломался нос Бича и кровь хлы­нула Рэйфу на руки. Бич потерял опору, и тог­да Рэйф отпустил его и встал. С трудом перево­дя дыхание, он увидел, что собралась толпа.

– Что здесь происходит?

Вопрос задал невысокий крепкий военный с капитанскими нашивками.

Рэйф кратко объяснил, что случилось, и капитан кивнул.

– Тебе лучше забрать эту скво отсюда, – по­советовал он. – Мои люди не будут слишком счастливы от того, что ты отнял у них един­ственное развлечение.

– Все в порядке, – повернулся капитан к солдатам. – Расходитесь. Концерт окончен.

Рэйф шумно вздохнул. В глазах Летнего Ветра светилась благодарность, а за благодар­ностью – отблески старых чувств. Он впервые подумал о Кэтлин с тех пор, как услышал от Бича имя Летнего Ветра.

Он сомневался, что сможет все объяснить Кэтлин.

Кэтлин смотрела на индейскую девушку, которая стояла у окна в рубашке Рэйфа. Кэт­лин не хватало слов. Она терпеливо выслуша­ла объяснение Рэйфа, едва понимая, что он говорит. Она смотрела на голые темные ноги девушки, на ее грудь, которой было тесно под рубашкой, и на то, как ее черные глаза с обо­жанием следят за каждым движением Рэйфа. Она едва поверила своим ушам, когда Рэйф сказал, что