давление, и вообще, по моим прогнозам, эта беременность будет протекать непросто. Не так, как в двадцать лет. Короче, существует определенный риск.
– И что же это конкретно означает? – насторожилась Слоун.
– А то, что вам нужно успокоиться. Чуть позже я сделаю вам ультразвуковое исследование.
– Уточните, доктор, что значит «успокоиться»?
– Ну, меньше поездок. Много меньше. Их надо сократить до минимума. Придется меньше работать и больше отдыхать. Иными словами, балуйте себя.
Слоун рассмеялась:
– Мне казалось, что я только этим все время и занимаюсь.
– Возможно, вы не отказывали себе в некоторых удовольствиях. Это совсем другое дело. – Он взял рецептурный бланк. – Я выпишу вам несколько специальных витаминов, которые следует принимать во время беременности. Режим у нас с вами будет такой: четвертый и пятый месяцы – консультации ежемесячно; шестой и седьмой – консультации дважды в месяц, а начиная с восьмого месяца и до наступления родов я буду осматривать вас каждую неделю. – Доктор вручил ей рецепт.
– Когда вы сделаете ультразвук? – спросила она, кладя рецепт в сумочку.
– Не раньше четвертого месяца.
– Вы сказали, что существует элемент риска, – напомнила Слоун, помолчав.
– В таком возрасте, как у вас, риск неизбежен.
Слоун кивнула:
– Понимаю.
Она все еще не вполне осознала, что беременна.
Итак, декабрь. Ребенок должен появиться в декабре.
Слоун не могла в это поверить. И хуже всего было то, что она и сама не знала, хочет ли ребенка. Слоун не была уверена, найдет ли время и силы вставать в два часа ночи, чтобы покормить ребенка, и вообще сможет ли выполнить все тяжкие обязанности, связанные с появлением малыша. Она помнила, как намучилась с Тревисом. Сейчас будет раз в десять хуже.
Но Джордан хочет ребенка.
Слоун думала об этом, идя по Парк-авеню. Она так привыкла к энергичному, быстрому стилю жизни. Ей и прежде нравились поездки, а теперь, когда она путешествовала с Джорданом, все стало еще лучше. Едва ли ей удастся «успокоиться», даже если она очень постарается.
Но Джордан хочет ребенка.
А Слоун хотела Джордана. Хотела, чтобы он был счастлив… счастлив с ней. Если она справится с беременностью, разве это не докажет ему, да и ей самой тоже, что Слоун способна дать ему ничуть не меньше, чем молодая женщина?
«А для ухода за малышом, – подумала Слоун, успокаиваясь, – можно пригласить няню».
– Ты уверена? – Джордан сидел на диване и смотрел на Слоун, боясь радоваться.
Она кивнула:
– Абсолютно.
– А в этом смысле у тебя все в порядке? – спросил он, внезапно встревожившись. – Никаких проблем не предвидится?
– Доктор Холси говорит, что мне нужно перейти на щадящий режим. Он требует, чтобы я снизила темп жизни, советует успокоиться. Но все остальное, кажется, в полном порядке. – Слоун не упомянула о том, что доктор говорил о риске. Лучше умолчать об этом, по крайней мере пока.
Джордан поднялся.
– И когда родится ребенок?
– В декабре. Как раз перед Рождеством. – Слоун немного помолчала. – Ты рад?
Он расплылся в широкой улыбке:
– Конечно! – и подхватил ее на руки.
– Осторожнее, ты, медведь! – весело вскрикнула она. – Раздавишь нашего малыша!
– Главное – хочешь ли ты этого сама. – Кэти пристально посмотрела на Слоун.
Та улыбнулась:
– Конечно, хочу. Кэти, ты знаешь меня уже очень давно. Разве я согласилась бы пройти через все это, если бы не хотела?
– А по-моему, ты делаешь это больше для Джордана, чем для себя.
– Нет. – Слоун покачала головой. – Вначале, может, так оно и было, но не сейчас. Я люблю Джордана. А лучший способ выразить любовь к мужчине – подарить ему ребенка. Его ребенка. Кроме того, я думаю, что вообще завести еще одного ребенка совсем даже неплохо.
– Неплохо? Вот как? Ты считаешь, что это будет неплохо?
– Просто не знаю, как это лучше выразить, – искренне призналась Слоун. – Например, отца Тревиса я не любила. Как теперь выяснилось, никогда. Интересно, каково это – родить ребенка от любимого мужчины? – Слоун улыбнулась. – И вообще, разве в решении женщины забеременеть есть какая-то логика?
– В решении? – удивилась Кэти. – Помнится, ты вовсе не собиралась забеременеть.
– Что верно, то верно.
– Остается надеяться, что все это тщательно продумано, – сказала Кэти. – И если ты этого действительно хочешь…
– Да, хочу, – заверила ее Слоун. – Молись за нас, Кэти, и не забудь перекрестить пальцы, чтобы не сглазить.
Кэти в первый раз засмеялась:
– Моя дорогая, с тех пор как я с тобой познакомилась, мои пальцы все время перекрещены.
– И зачем только я согласилась на это? – Слоун в отчаянии посмотрела на список приглашенных и сняла очки. – Мы же договорились, что все пройдет в камерной обстановке, а тут пятьсот гостей.
– Это все моя мама, – усмехнулся Джордан. – У нее слишком много старых друзей. Пригласив одного, она не может не пригласить другого, и так далее. Ты же знаешь, как это бывает.
Слоун застонала и подняла глаза к небу.
– Еще как знаю!
– Ну вот и отлично. Обсуди это с моей мамой. – Джордан, вставая, потянулся и похлопал Слоун по бедру. – А мне надо проведать Пиковую Даму.
– Премного благодарна! – Слоун схватила его за руку. – Надо же, взял и все переложил на меня.
– Но ведь у тебя есть какие-то особые соображения насчет количества гостей, это ты хочешь, чтобы свадьба была немноголюдной. Что же до меня, то мне все равно. Я готов отметить нашу свадьбу в парке на скамейке. Лишь бы не прогнал полицейский. А кроме того, мне на самом деле нужно пойти посмотреть, как там Пиковая Дама.
– Она тебя беспокоит? – серьезно спросила Слоун.
– Да, – вздохнул Джордан. – Она должна ожеребиться со дня на день, а у нее уже были две неудачные попытки… Так что шансы не очень велики.
Слоун его понимала. О Пиковой Даме она узнала почти сразу после того, как сошлась с Джорданом. Скаковая карьера этой чистокровной кобылы оказалась весьма непродолжительной, и он возлагал большие надежды на ее потомство. В первый раз у кобылы случился выкидыш, во второй – жеребенок появился на свет мертвым, но Джордан не сдался, а спарил ее снова, на сей раз с Секретарем, победителем двух ежегодных дерби в Англии. Он говорил, что если и на этот раз не выйдет, то начнет тренировать лошадь для поло, хотя никогда не сделал бы этого. Ведь вывести на игровое поле такую породистую скаковую лошадь – все равно что забивать гвозди микроскопом.
Слоун отложила в сторону список приглашенных. Пусть будет что будет. Главное для нее Джордан, а все остальное значения не имеет.
– Как она, Кэппи? – спросил Джордан, входя в конюшню племенных кобыл.
Главный конюх повернул к нему голову.
– Сегодня немножко возбуждена. – В голосе его не слышалось особой озабоченности. – Видно,
