— Нет, к сожалению, его нет. Пошел на прогулку.
— А машина стоит у дома.
Грейс удивилась такой резкости.
— Он не всегда берет машину. А что? Что-то случилось?
— Вам известно, где он?
— Нет. Послушайте, будьте любезны объяснить мне, что происходит. Зачем вам так срочно понадобился Майкл?
Фрейзер проигнорировал вопрос. Из кухни продолжала безумно лаять собака, скребя когтями по двери.
— Не возражаете, если мы осмотрим дом?
— Но я же сказала вам, что его нет.
— Мне бы хотелось убедиться в этом самому.
Грейс вздрогнула от такого тона и словно собралась отказать ему. Затем сердито кивнула:
— Не терплю, когда меня подозревают во лжи. Но если это необходимо…
— Здесь посмотрю я, — сказал Броуди, — а ты проверь внешние строения.
Грейс наблюдала за ними с гневным и озадаченным видом.
— Дэвид, почему они ищут Майкла? В чем дело?
Я замялся. Она забеспокоилась.
— Ведь это не имеет никакого отношения к последним кошмарам? К убийствам?
— Извините, мне нельзя об этом говорить, — сказал я, переживая, что весь ее мир сейчас разобьется вдребезги.
Собака впала в истерику при звуке наших голосов.
— О, Оскар, ради Бога, успокойся! — сказала Грейс, нетерпеливо открыла кухонную дверь и запихнула золотистую охотничью обратно. — Пойди погуляй.
Собака завиляла хвостом, не сопротивляясь тому, что ее тянули к черному входу.
Спустился Броуди. Покачал головой:
— Его здесь нет. Где Грейс?
— Выпускает собаку. Она напугана. Кажется, начала догадываться, что происходит.
Он вздохнул:
— Страчан за все ответит. Страшно узнать, что твой муж убийца, не говоря уже о ребенке на стороне. — Броуди сморщился от переживаний. — Боже, о чем думала Эллен?..
— Броуди, — прервал я, но было поздно.
Грейс застыла в дверях.
— Госпожа Страчан…
— Я не верю вам, — прошептала она, побледнев.
— Извините, не следовало вам слышать это подобным образом.
— Нет… Вы лжете! Майкл не способен на такое. Он
— Сожалею…
— Убирайтесь! Прочь! — раздался уже всхлип, а не крик.
— Пошли, — тихо сказал Броуди.
Мне не хотелось оставлять ее в таком состоянии, но я ничего не мог ни сделать, ни сказать, чтобы успокоить Грейс. Мы вышли, а она села на пол и обхватила руками колени. Лицо исказила маска ужаса. Броуди закрыл дверь.
— Боже, как некрасиво получилось…
— Да уж! — рассердился я. — Пойдемте искать Фрейзера.
Я укутался и натянул капюшон, и мы пошли проверять внешние строения. Сильно похолодало. Ветер швырял нас назад, хлеща по лицу градом. Сержант вышел из амбара, едва мы обогнули дом.
— Что-нибудь нашел? — спросил Броуди.
— Идите сами посмотрите.
Он завел нас внутрь. Последний раз мы там были вместе со Страчаном, когда пропала Грейс. Точнее, мы думали, будто она пропала. А он прекрасно знал, где находится жена.
Фрейзер подошел к газонокосилке в дальнем углу. За ней стояла большая канистра. Без крышки, с порванным пластиковым кольцом на горлышке.
— Спорим, за фургоном мы нашли крышку именно от этой канистры? — сказал сержант. — А помните, у Грейс нежданно-негаданно закончился бензин? Бьюсь об заклад, его Страчан позаимствовал, чтоб лучше горело. Попадись только мне этот ублюдок…
Броуди стиснул зубы, глядя на цистерну.
— Проверим на яхте.
Лодка качалась на прежнем месте, дверь была не заперта. На полу до сих пор валялись осколки от системы радиосвязи. Страчана там не оказалось.
— И где его носит? — хмуро пробурчал Фрейзер, стоя в рубке. — Ищи теперь по всему острову.
Я знал, что есть только одно место, куда мог пойти Страчан. Броуди, видимо, тоже это понял.
Майкл в горах. У погребальных пирамид.
Преодолевая огромные расстояния, шторм слабел. Зарождаясь в зоне Северного полярного круга, фронт набирал скорость и силу, проносясь над северным Атлантическим океаном. Достигая Великобритании, он утрачивал неистовость первозданной стихии.
Однако о Руну ураган разбивался с диким бешенством, будто хотел сорвать маленький островок и унести в море. Пока мы поднимались по открытому склону Беинн-Туиридх, ветер усилился вдвое. Резко упала температура. Холодный дождь превратился в град, белые горошины бились о землю и подпрыгивали под ногами, барабанили по капюшону, словно гравий.
Мы оставили машину на дороге у самого подножия. Еще не начало смеркаться, но видимость была слабой, близился вечер. До захода солнца остался час-другой. Как только наступит темнота, наше пребывание на горе станет не просто опасным, а смертельно опасным.
Несмотря на физическое напряжение, руки, ноги и лицо занемели. От холода поврежденное плечо горело тупой, изматывающей болью. В довершение всего мы весьма смутно представляли, где находятся пирамиды. Прежде я лишь случайно набрел на них ночью, идя на свет от костра Страчана, в бреду от мучительной боли. При дневном свете горный склон состоял из коварного сочетания гальки и впадин.
— Никогда не поднимался так высоко, — тяжело дыша, произнес Броуди. — Думаю, до пирамид недалеко. Если не собьемся с прямого курса, скоро будем там.
Я не был так уверен. Кругом лежал лишь щебень, и ничего похожего на тропу. Мы сами выбирали путь, часто натыкаясь на выступы, по которым приходилось карабкаться или обходить. Если Страчану удалось в одиночку отнести меня вниз по такому месту, он явно сильнее, чем кажется.
И опаснее.
Мы шли против ветра, сгибались от непомерных усилий. Начали вместе, но на крутом откосе растянулись. Броуди решительно ушел вперед, с привязанной рукой я едва держал равновесие, поэтому отстал. Позади всех оказался Фрейзер. Толстый, физически слабый сержант сипло дышал и с каждым шагом все больше отдалялся.
Я подумал попросить привала, как услышал шум позади. Обернулся — упал Фрейзер. Вместе с лавиной камней он проехал вниз на руках и коленях. Остался стоять на четвереньках, хватая ртом воздух, не в силах встать.
Броуди шел вперед, ничего не заметив.
— Броуди! Стой! — крикнул я, но ветер принес слова обратно.
Я поспешил к Фрейзеру. Взял его под мышки и попытался поднять на ноги. Тяжелый мертвый вес.
— Дай передохну минутку, — простонал он.
Ни минута, ни пять ничего не изменят. Сержант не сможет идти дальше. Впереди, сквозь стену града, едва виднелся Броуди. Резкий порыв ветра ударил по глазам ледяными иглами, и я отвернулся.
— Сможете вернуться в машину? — спросил я, прильнув вплотную к уху.
