Глава 10
Джаспер сделал все, что мог. Он был в постели с красивой девушкой, страстной любовницей. То, что Ронуэн оказалась девственницей, было шоком. Но теперь она уже не девственница. Все равно уже никто не мог изменить того, что произошло между ними.
И хотя его желание не исчезло, да и ее страсть после некоторых усилий с его стороны вернулась, их отношения казались омраченными. Джаспер целовал ее до тех пор, пока она не стала отвечать на его поцелуи, и только потом начал медленно двигаться внутри ее.
На этот раз он не спешил, и вскоре Ронуэн стала двигаться ему навстречу. Ее стоны и крики вдохновляли его на новые подвиги. Ее руки крепко сжимали его плечи, она извивалась от страсти, и он чувствовал, что приближается развязка.
Но теперь Джаспер не был охвачен слепым безумием и вполне мог себя контролировать. Поэтому в последний момент вышел из нее, чтобы не зачать ребенка. Он напомнил себе, что эта женщина — его заложница, и никогда не станет чем-то большим.
И все же, лежа рядом с ней в постели, с трудом переводя дыхание и чувствуя, как прохладный воздух ласкает разгоряченную кожу, он ощущал какую-то странную пустоту. Теперь ему следовало прижать женщину к себе, прошептать ей на ухо какой-нибудь милый пустячок, накрыть их одеялом и забыться в спокойном удовлетворенном сне. Так было со всеми женщинами в его прошлом. Но он не мог повести себя так же с Ронуэн.
— Боже правый, — пробормотал он, скатился с кровати и при тусклом свете фонаря привел себя в порядок, натянул брэ, чулки и смятую камизу.
Потом Джаспер услышал, как Ронуэн в постели пошевелилась. Она не спала! Что же ему теперь с ней делать? Он был уверен, что, получив ее, избавится от чувства неудовлетворенности, но теперь испытывал еще большую неудовлетворенность, чем раньше.
Черт бы побрал эту девицу! Как она могла оказаться девственницей?
Он повернулся к ней и хмуро сообщил:
— Это ничего не меняет.
Ронуэн сидела в постели, до самого подбородка укутанная одеялом. Ее щеки пылали, губы покраснели и припухли от поцелуев, а шелковистые черные волосы спутались.
Она была олицетворением женщины, только что побывавшей в объятиях страстного любовника. Только глаза были усталыми и грустными.
— Я и не думала, что это может что-то изменить, — тихо сказала она, — просто хотела узнать, что сейчас не так.
Джаспер взъерошил рукой свои и без того всклокоченные волосы. Разрази его гром, но он не знал. Он наклонился, чтобы натянуть башмаки, и пробормотал:
— Жди здесь. У меня дела.
Он надел тунику, схватил пояс и меч в ножнах и выбежал из комнаты. После этого он тщательно запер дверь снаружи и остановился, глядя на гладкие доски.
Он спал с сотней женщин. Не меньше. Одни были опытные, среди них были даже шлюхи. Через его постель прошло и несколько девственниц, но все они его хотели. Вообще-то говоря, Ронуэн тоже его хотела, напомнил себе Джаспер, но почему-то не почувствовал удовлетворения. Он опять хотел ее, но не так, как раньше.
А как?
Он изо всех сил стукнул по двери кулаком так что даже петли зазвенели. А потом зашагал прочь.
Находясь внутри запертой комнаты, Ронуэн вздрогнула от глухого удара, потом услышала звук удаляющихся шагов. Она и так чувствовала себя несчастной, но поспешное бегство Джаспера лишило ее остатков мужества. По щеке скатилась слеза, за ней вторая, и очень скоро пленница уже безутешно рыдала.
Она все же сделала это. Поддалась зову плоти. И теперь, как и предупреждали церковники, расплачивается за свои грехи. Она уткнулась лицом в роскошную мягкую подушку и зарыдала сильнее. За всю свою недолгую жизнь Ронуэн еще никогда не чувствовала себя такой несчастной. Ей казалось, что она лишилась какой-то очень важной части себя и эта потеря невосполнима.
Через некоторое время она с удивлением поняла, что оплакивает вовсе не утраченную девственность. В конце концов, Джаспер не сделал с ней ничего плохого. Наоборот, все, что он с ней сделал, было восхитительным. Но почему он так вдруг сбежал? Почему не захотел излить в нее свое семя?
Ответ был неприятен, но вполне очевиден. Пусть Ронуэн была невинна и раньше не знала объятий мужчины, для нее не было тайной, как происходит зачатие и как можно его предотвратить. Он вышел из нее, потому что не хотел дать ей своего ребенка. Она для него абсолютно ничего не значит. Просто случайная связь. Одна из многих. Он все время занимается любовью с разными женщинами.
А она нет.
Ронуэн отдала англичанину свою девственность. Хуже того, она впустила его в свое сердце. Как можно было стать такой идиоткой? Трудно сказать. Она ведь его едва знала, а значит, не могла испытывать к нему серьезных чувств. К тому же он англичанин, ее смертельный враг.
Увы, разум редко властвует над эмоциями. Когда Джаспер отпрянул от нее, ей показалось, что ее грубейшим образом отвергли. Он явно стремился как можно быстрее оказаться вдали от нее. Это как с пищей. Он утолил свой голод и тут же о ней позабыл. Теперь он занимается своими делами, и уже забыл о ней.
Ронуэн укрылась с головой одеялом. Мышцы непривычно ныли. Что же ей теперь делать? Как она сможет теперь посмотреть в глаза ему — да и другим обитателям Роузклиффа тоже? Рис и остальные мятежники рано или поздно узнают о ее позоре.
Нет, ничто не могло облегчить ее страдания. Соотечественники посчитают ее предательницей. А она и есть предательница.
Она еще долго лежала в постели, которая пахла им — ее первым мужчиной. Бурные рыдания постепенно перешли в судорожную икоту, которая сменилась медленными порывистыми вздохами. Ей необходимо сосредоточиться, собрать все, что осталось от ее гордости, и ждать. Рано или поздно Джаспер вернется в свою комнату, а там будь что будет. Или он снова пожелает воспользоваться ее телом, или отправит в тюрьму.
Сидя в постели, Ронуэн решила, что заключение все же предпочтительнее. Она сможет жить в тюрьме и хотя бы немного уважать себя за это. Но если он опять уложит ее в постель?
Чистая радость от его объятий, сменяющаяся разочарованием грубого отказа. Этого она не сможет вынести. Такого жестокого наказания она не заслужила.
И этого боялась больше всего на свете.
Джаспер пришел к ужину очень поздно. Вся челядь — кухонная прислуга, пажи, грумы — поздравляла его с благополучным возвращением юной Изольды. Он принимал похвалы неохотно, хотя и вежливо отвечал. Но с каждым похлопыванием по спине, поклоном и реверансом он все больше чувствовал себя самозванцем.
Что он сделал, чтобы получить лавры героя? Первым делом позволил Ронуэн сбежать из замка с Изольдой. Потом, действительно отыскав Риса и захватив его в честном бою, отпустил малолетнего бандита, чтобы получить Ронуэн. А должен был держаться твердо. Ему следовало оставить Риса в тюрьме, а самому устроить охоту на Ронуэн, поймать ее и вернуть Изольду матери.
Хуже всего, что теперь, получив Ронуэн, он оказался между двух огней, раздираемый безумным желанием и ненавистью к ней. Он дал выход гневу на Риса, удержав ее в неволе, и излил свой гнев на нее, навязав ей свое внимание. Если бы она приняла его добровольно и с радостью, он мог бы найти оправдание совращению девственницы. А так? Осознав, что ее еще не касался мужчина, Джаспер рассвирепел до безумия. Ну как, скажите на милость, она могла оказаться девственницей?
